Глава из изданной во Франции в 1990 году книги Эдуарда Лимонова «Дисциплинарный санаторий» передана «Новому Взгляду» для эксклюзивной публикации.
Никогда еще в истории человечества не раздавалось вокруг столько музыки. Хотим мы этого или нет, нас купают в музыке в супермаркетах, на вокзалах и в аэропортах, в оффисах, в ресторанах и квартирах друзей. Собравшись в компанию, ныне мало разговаривают, но сидя и стоя, топают ногами в такт доминатриссе музыке, подпевают ей или раскачиваются. Какому-то количеству people, как видно, мало этих порций и они разгуливают по улицам и в метро с наушниками «walk-man». «Видео-клип» — эта смесь музыкального номера и короткого фильма уверенно завоевала телевидение.
То, что обществу выгоден интерес молодежи к поп-музыке, выяснилось не сразу. Обыкновенно спорт и старого вида развлечения были использованы в качестве пасификаторов и оглупителей молодежи. Но после Второй мировой войны в арсенале транквилизаторов появилось новое средство. Вот что писал Хэмфри Луттелтон в журнале «Men Only» за 1960 г. «С сороковых годов экономический баланс перевесился резко к тинэйджеру… Это факт, что подростки имеют больше свободных денег потворствовать своим вкусам и фантазиям, чем любая другая секция общества, вне пределов супер-таксового ремня. Прямое последствие этого то, что граммофонная пластинка заменила «песенную копию» как барометр популярности… И в большинстве случаев это исполнитель, а не песня — наиболее важный фактор». «В основном на деньги тинэйджеров джаз наслаждался беспрецедентным бумом»,— констатирует мистер Луттелтон.
В пятидесятые годы джаз стал фундаментом суб-культуры «beat-generation». Хипстеры и битники показались обществу вначале опасными, но понаблюдав, отцы администрации поняли «единственного крайнего нон-конформиста его поколения», как назвала хипстера Каролин Бирд в «Харпэрс Базар» в 1957г. Заметив по пути, что «очень соблазнительно охарактеризовать хипстера в психиатрических терминах, как инфантильного, но стиль инфантилизма есть знак нашего времени».
«Джаз — это оргазм, это музыка оргазма…» — со свойственной ему восторженностью писал молодой Норман Мейлер в «Белом Негре». Оргазм или нет, но джазовые клубы того времени постепенно наполнились, и пластинки раскупались.
Потом пришел рок-энд-ролл. «Кого винить?» — спрашивал тот же Луттелтон, жалуясь на качество поп-музыки своего времени. Мы не можем приколоть все на тинэйджерс. Да, правда, они заказывают мелодию в наши дни. И это благодаря их жажде шумной музыки с четким ритмом, рок-энд-ролл и родственные ему стили сейчас преобладают в поп-музыке. Но если общество снабжает своих подростков карманными деньгами, оно не может осуждать их за траты (денег) в невзрослой и незрелой манере…» Очевидно обрадовавшись этой манере подростков тратить деньги, образовалось множество музыкозаписывающих компаний, а радио, и позднее — теле завели себе программы с популярными диск-жокеями в седлах, диктующими популярную моду. (В ретроспективе, оглядываясь назад, увидим жирного Элвиса в фуражке-капитанке и с гитарой, соблазняющего chick’s* на мексиканско-калифорнийском пляже, как ныне недосягаемый эталон мачо. Уже Элвис срывался порой на сладкие нотки кастрата и совершал туловищем движения, в те годы неотносимые к движениям мужчины, но Элвис был без сомнения мужественный тинэйджер, лишь грозивший стать пэдэ или трансвестаем отцам — поколению тяжелых асексуальных гангстеров и бизнесменов, в случае, если отцы не подвинутся. Они подвинулись и поделились рынком.)
Flower-children озвучили свое существование как ни одно поколение до них. Философия хиппизма нашла свое наиболее яркое выражение в сладеньких песнях группы «Битлз», в заунывном бормотании Боб Дилана. К инфантилизму, унаследованному от бит-поколения, прибавилась заметная феминизация,— длинноволосая четверка «Битлз» на фотографиях того времени выглядит переодевшимися самочками, не говоря уже об общей нежноголосости и сладкодевичестве голосов. Стриженными в скобку миловидными девочками выпорхнувшие на сцены концертных залов мира сладкие мальчики «Битлз» точнейшим образом выражали психоструктуру нового поколения европейской молодежи,— ее бессилие, женственность, сладчайший эгоизм и безграничную эмоциональность. Культ эмоций, начавшийся джазом, растянулся на все пятидесятые, шестидесятые и добрую половину семидесятых годов. (Real man исчез куда-то, засмущавшись, может быть, уехал воевать в Конго, Алжир или Вьетнам, уступив место сладкоголосым и длинноволосым гитарным соблазнителям.) Может быть, потому, что энергия молодежи выразила себя в таком количестве музыкального шума, ярость ее была успокоена марихуаной, активность была убита открытием психоделических драгс, отрицание санаторной цивилизации ограничилось переворотом в модах одежды и поведения. В пасифизме, sex-promiscuity (она же сексуальная революция), в непротивлении насилию — «love»… Хиппи-движение сумело выразить себя лишь в безвольных молодежных бунтах. (Май 1968 г. в Париже, волнения 1969 г. в Беркли и пр.)
Парижские молодежные волнения гордо втиснулись в историю под названием «Революция», однако, судя по множеству фильмов-документов, они были скорее массовым мюзиклом в жанре рок-оперы «Джизус Крайст Супер-стар». Революция — серьезный жанр, и для постановки его требуются трагические актеры, а не актеры водевиля. А именно водевильными были участники хиппи-движения. (Может быть, за исключением криминального Мэнсона, случайно попавшего на водевильную хиппи-сцену. Единственного мужчины в движении).
Любая параллельная социальная мода очевидно оттягивает силы и внимание поколения от задачи (чисто биологического инстинкта) отъема власти у старших самцов. Если бы русские юноши 1917 г. имели возможность потерять часть энергии, выразив ее в музыкальных воплях или растворив в наркотиках, кто знает, может, Революции не случилось бы.
Нормально, что общество встречает всякое новое явление враждебно. Старики-охранители санаторных нравов некоторое время не признавали в переодетых под грязных девочек хиппи своих детей. Но убедившись, что дети так же успешно делают деньги на сладких песенках и крашенных вручную тканях, как их папы в адвокатских конторах и докторских оффисах, охранители успокоились. С тех пор у каждой новой бригады администрации нет больших проблем с ряжеными юношами, терзающими музыкальные инструменты на сценах мира. Условность мэссиджа, несомого поп-музыкой, понята обществом. Уже черному миллионеру Боб Марлей позволялось распевать и миллионами экземпляров продавать «Я застрелил шерифа» и «Революшан» без того, чтобы кому-нибудь пришло в голову убивать шерифов или совершать революцию. Однако когда из бутика Малколма МакЛаррена на Кингс Роад вышли в 1975 г. в порезанных тишортс Sex Pistols, старички в администрациях все же вздрогнули. Джонни Роттэн того периода был великолепным образцом тинэйджмужественности, куда более привлекательным, чем все герои поп-музыки от Элвиса, через кастрированного Боб Дилана до найтклубного и двуполого Дэйвида Боуи. Хулиганистый и агрессивный, злой Джонни Роттэн — как бы реинкарнейшан of bad boys — Рембо и Лотреамона, мог появиться только в бедном и абсурдном санатории Великобритании, где лорд Х. порой служит членом парламента от рабочей партии. В подлинности, на начальном этапе, связей стихии поп-музыки с эмоциональной стихией каждого поколения не приходится сомневаться. «Белый бунт» группы Clash и «Анархия в Юнайтед Кингдом» — Sex Pistols так же выражали свое поколение, как репертуар Фрэнка Синатры — свое время, а «Миссис Робинсон» и «Люси в небесах» — свое. Однако приручить движение, именно возникшее из АГРЕССИВНОСТИ тинэйджеров, оказалось нелегко. Музыкозаписывающему бизнесу пришлось потрудиться. (Пусть они и имели опыт, сам метод отрыва сообщения от его смысла был прекрасно использован бизнесом и средствами массовой коммуникации уже не раз). Общими усилиями общества, музык. бизнеса и части самих punks движение было доместицировано и кастрировано в несколько лет. Сохранив внешние агрессивные атрибуты: металлическую неприятность звукового оформления, кожу, сталь и черные одежды (превратив их в утрированно театральные), punk-движение лишили его антисоциальной сути. (Punk-движение было близко к анархизму, было как бы его дада-вариантом, нигилизмом). Тщательно остриженные и замакиированные punk и post-punk группы играют сегодня роли бунтовщиков, одетые в одежды бунта (выполненные авангардными дизайнерами) и издавая звуки, каковые положено издавать бунтовщикам. Clash превратились в такую же странствующую театральную группу, как и Kiss. Даже откровенно тяготевший к культур-фашизму Билли Идол приручен и оформлен в образ свежего атлета. Кажется, вот сейчас он предложит публике покупать только зубную пасту «Сигнал», вынув тюбик из кармана. «Pretenders» — название одной из групп, может служить символической характеристикой punk-групп сегодня. Порой кажется, что Нина Ричи или Елена Рубинштэйн производят post-punk группы вместе с одеколонами.
Новейшие, восьмидесятых годов звезды и супер-звезды поп-музыки близки к Микки-Маусу, Батману, Доналду Дак, Супермэну и персонажам Визард оф ОЗ. Дедушками, первой моделью этой серии являются несомненно знаменитые Kiss. «Свирепые, огнедышащие, блюющие кровью… безумцы» (цитата из Фанзина) на семиинчевых платформах достигающих колен сапог, они были названы Gallup Poll, как предпочитаемая группа американских тинэйджеров в 1979 г. Дженни Симмонс, прославившийся ненормально длинным языком, им он умело манипулирует во время концертов, похож в мэйкапе одновременно на Дракулу и прибежавшего из комиксов ящера-бронтозавра. Интересно, что Фрэнк Синатра в свое время был кумиром девочек того же тинэйдж возраста. Налицо явная инфантилизация вкусов подростков.
Мужчина совершенно разгромлен в новом издании рок-стар. Только примеров Майкл Джаксона и Принца достаточно, чтобы иллюстрировать процесс иммаскуляции. Не мужчина, не женщина, но смесь — трансвестай, смахивающее одновременно на экстра-террестриал существо прыгает по сцене. Существо вызывает вначале неприязнь и недоумение, позже — стыд за него, и в конце концов жалость к уродцу-обезьянке. Неопределим не только пол уродца, но и раса. Дабы покупатели пластинок и видео сумели преодолеть подсознательный расизм, в целях безграничного расширения рынка кожу Джексона подбелили, выпрямили и выкрасили негритянский колючий кустарник волос, искромсали нос и губы. Любопытно, что писклявое существо воинственно антисексуально. Широко разрекламированная virginity Майкла Джаксона из частей в имидж «стар» 80-х годов, дабы делать большие деньги. Если коротконогий и жопастый Род Стюарт, похожий на обрюзгшую хозяйку борделя на пенсии, сочится жирным сексом 70-х, «Я-эпохи», то хрупкий ET-травести Майкл Джаксон и вульгарный до тошноты latin-antilover маленький Принц (машущие конечностями в сопровождении ансамбля балетных пэдэ в костюмах балетных хулиганов) — есть барышни-старушки нового времени — эпохи пресной информативной революции бухгалтеров. Английский стиль изгнания мужественности, вполне в традиции ветхой англо-саксонской эксцентричности выживших из ума джентльмэнов, коллекционирующих женское интимное белье — это Бой Джордж.
Женщины отделались куда легче. Тина Турнэр в реинкарнированном виде хотя и смахивает на лесбиянку и садистку одновременно, и на блатную, только что освободившуюся из сибирского лагеря, и намекает на испорченные радости, которые могут внести в жизнь «бондаж и дисциплина», все же остается очевидной женщиной. Хотя и немногие мужчины очевидно представляют свой идеал в виде Тины Турнер.
Несмотря на его культурную легковесность, феномен поп-музыки следует зачислить в новейшие феномены нашего времени. Содержание сообщения, несомого пластинкой или видеоклип в лучшем случае второстепенно (так же, как и секс, «поп» не имеет знака. «Рок-энд-ролл за мир» — нонсенс), важен сам факт присутствия поп-музыки в жизни вот уже нескольких поколений санаторной молодежи. И теперь уже молодежи всего мира. И не только молодежи. Медиа же, разумеется, возвела исполнителей «поп» в ранг героев нашей цивилизации и спешно присоединила их к Пантеону человечества.
Все это не так безобидно, как кажется. Непомерное изобилие музыки угрожает мышлению. Социальная мода необыкновенно могущественна и индивидуумам невозможно противостоять массовому психозу, потеснившему, а для некоторых возрастных групп (в случае подростков) диктаторски убравшему беседу, обмен мнениями из мест человеческих сборищ и заменившему речь музыкальным шумом. Сама — эмоции, стимулируя эмоции, поп-музыка противоположна мышлению. Враждебна мышлению.
Неужели никто не манипулирует увлечениями человечества, когда из других кулис (сами, без тычка в спину?) выпрыгивают Майкл Джаксон, Принц, Бой Джордж и вся банда? Невозможно доказать, разумеется, что верховное главнокомандование санаторной цивилизации, его старейшины, единожды собрались, скажем, в Женеве и решили поощрять распространение поп-музыки и управлять ею. И выбрали комитет, надзирающий за деятельностью музыкозаписывающего бизнеса и назначили хотя бы по одному представителю в каждую музыкальную и видеокомпанию. Вероятнее всего, такого комитета не существует. Однако не следует забывать, что санаторная цивилизация обладает достаточной гибкостью, чувствительностью и способностью к присвоению-обезвреживанию новых культурных явлений. (Невозможно было представить, что Clash, кричавшие в 1977 году «Бунт! Бунт! Я хочу бунт! Я хочу мой собственный бунт!» — уже через несколько лет станут приличной, кастрированной группой).
Санаторной цивилизации выгодно сегодня приковать свою молодежь к «walk-man», к радио, к Н1-Ф1 и теле, выгодно кормить молодежь музыкальным шумом, выгодно популяризировать поп-легенды в ущерб легендам о Мужчине-воине, выгодно, чтобы в видео-сценках молодые мужчины, одетые как дети в детском саду, высмеивали свою собственную мужественность. Подросток на пороге половой зрелости, старая блядь, кастрат и гермафродит — вот герои поп-сцены сегодня. Но мужчина? Где же мужчина?
Мужественность изгоняется потому, что она представляет собой ненужные и враждебные санаторию и его укладу жизни качества: воинственность, самостоятельную волю человека, его достоинство. Именно они опасны для санаторного общества. Задача санаторной цивилизации — отвлечь молодежь и провести ее без крупных волнений в спокойный период, в тихие воды, лежащие где-то за тридцатилетием.
Если искусственно, путем трюков продержать поколение в подростковой стадии как можно дольше, не давая совершиться превращению подростка в молодого мужчину, возможно таким образом выпустить пар из раскаленного котла и избежать взрыва. Даже администраторы куда менее поворотливой разновидности санаторной цивилизации, ее восточной — советской модели, и те поняли наконец усмиряющее, пасифицирующее влияние поп-музыки на молодежь и приобщили ее к арсеналу средств оглупления.
№30, 22 августа 1992 года
От редакции. Мы сочли возможным сохранить в публикации авторскую орфографию, правописание, его транскрипцию написание имен и фамилий.
* амер. буквально «цыпочек», молодых девушек.
Эдуард Лимонов,
главный гранатомёт «НВ»
Эмигрант Жириновский
«Владимир Жириновский, ультра-националист, победитель в русских выборах, мог стать израильским гражданином. Барух Гур, один из руководителей еврейского агентства, ответственного за иммиграцию в Израиль евреев из СССР, декларировал в воскресенье (26 декабря), что Жириновский, считавшийся сегодня известным антисемитом, предпринимал в своё время демарши для того, чтобы иммигрировать в Израиль. Лидер националистов переслал бумаги, подтверждавшие, что его отец по имени Вольф был евреем. «Было совершенно ясно, что его отец — еврей», подтвердил господин Гур. В 1980 году Жириновский был активным членом группы еврейской культуры «Шалом», и он активно работал в группе советских сионистов до 1989 года, то есть за два года до того, как представить себя на выборах в русские президенты в 1991 году». Такой текст я обнаружил в очень популярной газете «Ле Паризьен» в номере от 28 декабря прошлого года. Текст озаглавлен «ЖИРИНОВСКИЙ ХОТЕЛ ЭМИГРИРОВАТЬ В ИЗРАИЛЬ».
29 декабря этот же текст (источником его является депеша агентства Рейтер: «Интервью с Барухом Гуром в Израиле») опубликовала «Ле Монд». В версии «Ле Монд» уточняется, что Жириновский «предпринял первые шаги для иммиграции в еврейское государство в 1983 году». Вечером 3 января, отвечая на прямо поставленный вопрос ведущего 1-го канала французского телевидения: «Ведь ваш отец еврей? Вы хотели выехать в Израиль?»,— Жириновский от ответа уклонился.
Новость эта, как обухом топора по голове, ударила по французскому общественному мнению, по «правым». Признаюсь, что достаётся сейчас и мне, ведь это я на свою голову представил Жириновского французским правым, организовал встречу его с президентом «Фронт Насьональ» Жан-Мари Ле Пеном в сентябре 1992 года. На меня обрушиваются нарекания за то, что я ввёл в их среду «еврея, позирующего под нацистов». Оставляя на совести моих обвинителей это определение, вынужден согласиться, что еврей, подламывающийся под русского националиста,— это явление крайне нездоровое, патологическое. Как мы все (избиратели, Россия, включая самого Владимира Вольфовича) из этой патологической истории выберемся, не представляю.
Тем не менее приведу несколько оправдательных фактов в мою защиту.
Я никогда не был членом ЛДП. В течение всего лишь нескольких месяцев являлся членом теневого кабинета министров Владимира Вольфовича. Я ушёл от Жириновского без скандала и образовал, объединившись с диссидентами его ЛДП (в их числе добрая половина теневого кабинета: Курбский, Архипов, Жариков и даже А. Митрофанов, очень приближенный ныне к Жириновскому), национал-радикальную партию ещё 22 ноября 1992 года. Почему я оставил Жириновского? ЛДП — это только Владимир Вольфович, а члены партии — его безмолвные слуги. Ещё за время общей поездки в Краснодарский край и при ежедневном наблюдении его в дни визита в Париж я выяснил мало-помалу, что вместе с несомненным политическим талантом в Жириновском уживаются полная беспринципность и политический авантюризм. К примеру, обещая громогласно на митинге в станичном клубе избавить казаков от армянской мафии, он на следующий день в моём присутствии клялся представителю армянской мафии защитить армянские интересы в обмен на выгодные для партии денежные операции. После сотен подобных случаев я понял, что Жириновский авантюрист. Однако все мы были заняты общей борьбой с Ельциным, и потому я не считал себя вправе тогда же атаковать союзника.
Ну просто театр!
15 января 1993 года в газете «Русская мысль», издающейся в Париже, появилась статья Льва Алейника из Москвы. В ней приводились сведения о том, что Жириновский ещё несколько лет назад был активистом еврейского движения. «В театре «Шалом»,— заканчивает свою статью Алейник,— где до сих пор квартирует ВААД, хранится архив вышедшего из подполья еврейского движения. Есть среди множества документов и тот самый, первый список телефонов только что избранного правления(Общества еврейской культуры.— Э. Л.). В этом списке под номером 12 значится нынешний «защитник русских» Владимир Вольфович Жириновский». Статья Алейника добила мою веру в то, что Жириновский — политик. Человек, за несколько лет сменивший три идеологии — и какие взаимовраждебные! (после неудачливой карьеры активного сиониста он некоторое время был и «демократом») — безусловно авантюрист, сказал я себе. И написал в феврале прошлого года статью «Извращения национализма», вторая её часть озаглавлена «Выкидыш национализма». Статья полностью посвящена Жириновскому и моим с ним отношениям. Публикация статьи против «юриста» в сложном мире патриотических и демократических газет оказалась делом нелёгким. Многие редакторы отказались публиковать её. «Правда» продержала статью всё лето. Только к концу лета в 117-м номере «Нового Взгляда» она была наконец напечатана. К сожалению, «Новый Взгляд» распространяется в основном в Москве, потому влияние «Извращений национализма» оказалось ограниченным. Жириновский не преминул ответить мне, тщательно обойдя свой еврейский активизм, там же, в «Новом Взгляде».
Пятый пункт
Сегодня, когда Запад сам занялся национальностью Жириновского, никто не может упрекнуть меня в расизме, и можно задуматься без помех над постыдной для России и русских историей Владимира Вольфовича. Если национальность Гайдара мне безразлична, всё равно он несёт безнациональные, мондиалистские идеи, то национальность Владимира Вольфовича и его папы — Вольфа,— важна. Еврей, подламывающийся под русского националиста,— ЭТО болезнь, патология, ЭТО ОЧЕНЬ СЛИШКОМ. Это болезнь одновременно и Владимира Вольфовича, и русского общества. Всякий раз, когда я вижу его, рыжего, вульгарно рассуждающего с местечковым акцентом о «русских», которых он будет защищать и устраивать, мне противно, настолько неестественна роль, которую он играет. (Интересно, а как чувствуют себя руководители крайне правых партий западных стран, с которыми он только что обнимался? Те же германцы?)
Однако происшедшее — вовсе не случайность, но трагикомическая закономерность. Если Ивановы сами не могут организоваться в националистическую партию, всегда найдётся ловкий уроженец Минска, Пинска или Алма-Аты, который захочет использовать их национальные страсти. Ясно, что Владимир Вольфович панически боится. Ведь он знает, что если средства массовой информации подхватят, если захотят подхватить сведения, раскопанные в Израиле и в театре «Шалом», если соберут в единый кулак показания его сотоварищей по сионистскому активизму, то русские поймут, что Владимир Вольфович — делец от политики, и ему не быть на политической сцене, сметут навсегда. В любом случае участь всех Лжедмитриев — сабля или пика казака. Но наглость Владимира Вольфовича сильнее его страха.
Пока же мы увидим борьбу Владимира Вольфовича с Борисом Николаевичем (даже если они будут союзники). Берегись, Владимир Вольфович, Бориса Николаевича, тот одолел уже и Михал Сергеича, и Александра Владимировича (Руцкого), и даже Руслана Имрановича, тоже восточного человека, как и ты. И у Бориса Николаевича есть танки…
Змей Горыныч
Избирателю неведомы закулисы политики. Он в них не ходок, его туда не пускают. А жаль, потому что будущее существовало уже в прошлом, и только пряталось, невыросшее, в этих самых закулисах, но там его — будущее — можно было увидеть уже в начале 1992 года. Все сегодняшние противоречия уже существовали. Уже тогда выживал умеренно-розовый Зюганов ярко-красного героического Анпилова с заседаний «приличной» оппозиции. Уже тогда оборотистый Владимир Вольфович получал первые деньги от сочувствующих бизнесменов — мальчиков-банкирчиков в цветных пиджаках, от тех, кого ельцинисты обделили при разделе жирного пирога — России.
Чтобы понять, что готовит нам будущее, следует прежде всего правильно увидеть наше сегодня. Те, кто доволен результатом выборов — «во как врезали Гайдару и его ельцинской команде!»,— зря радуются. А националисты обязаны увидеть, вопреки явному ослаблению президентских «мальчиков в розовых штанишках», следующую тревожную реальность: антинациональные силы увеличились и в весе, и в мощности, у этого зверя-дракона теперь три головы. К шепелявящей и картавой гайдро-явлинско-ельцинской демоголове приросли на жирных шеях две новые. Скалится хохмаческая физиономия жириновско-кашпировских деляг во всей её вульгарной похабели: «Жириновски энд россия Корпорейшн», хочет жрать голова! Розовая, сытая, «слабо-коммунистическая», продолженная галстуком и серым костюмом депутата, экс-аппаратчика КПСС, мирно лукавит, зевая, голова КПРФ. Но в зевке нет-нет, да и мелькнут острые зубищи. То, что головы время от времени грызутся между собой, ровным счётом ничего не значит. Это головы одного зверя.
Разгром парламента был крупнейшим поражением националистов и, значит, России и русских. Не нужно, надуваясь в истерическом пафосе, доказывать обратное. Да, поражение, разгром. В Доме парламента сидела разношёрстная толпа попутчиков, объединённая только общим противостоянием Ельцину и К°. Не было вождя, были лидеры (и всякие лидеры — большей частью случайные). Не было оружия. Было мало — да, мало — людей, решившихся драться и способных драться. И способными, и решившимися оказались только национал-радикалы. Националистическая молодёжь. Власть выяснила безошибочно, кто для неё опасен физически, и тотчас после разгрома парламента запретила часть радикальных партий. Ещё часть придирчиво просеяли через злобное сито Центризбиркома… Результат: тринадцать националистических партий и объединений были не допущены к избирателю. Зато были допущены «свой» Жириновский и смирный список КПРФ с Зюгановым во главе.
Владимир Вольфович целый год — с осени 92-го — вёл себя примерно. Послушным школьником участвовал в работе Конституционной комиссии Ельцина. В событиях 21 сентября — 4 октября не участвовал. Правда, верный инстинкту деляги, пытался на всякий случай продать себя и тем, и другим: проскорбел по поводу «самых лучших офицеров, погибших в Белом доме», а в другом выступлении оправдал действия президента. К моменту выборов Жириновский пришёл своим в доску, полезным союзником Ельцину для принятия Конституции и потому на листы с подписями за выдвижение ЛДПР Центризбирком смотрел сквозь пальцы, благожелательно.
Янус Волкович
Это мало кем замечено, но Жириновский всегда культивировал одновременно два образа. Потому есть два Жириновских: для богатых и для бедных, если хотите. Официальная программа ЛДПР (все версии, включая проект Конституции России Жириновского и краткое изложение принципов ЛДПР, датированные апрелем 1993 года) — есть респектабельная демократическая программа, где обещаются и приватизация, и передача земли в собственность. То, что «ЛДПР — это партия, отрицающая шоковую терапию», сегодня никого не колышет, потому что её, шоковую, отрицает сегодня и Явлинский, и сам Черномырдин. То, что ЛДПР стоит «за постепенное воссоздание российского государства», также банальное заявление в 1994 году. Зато очень интересно, что пункт 2 Конституции России ЛДПР гласит: «Вся власть в России принадлежит народу, который осуществляет её…». Какому народу, Владимир Вольфович? В вашей конституции, как и в ельцинской, не нашлось места для русского народа. Но 85 процентов населения России — русские, это они создали русскую цивилизацию и государство. Как же так? Для сравнения вот как начинается Конституция Французской Республики: «Французский народ торжественно провозглашает…». Дело в том, что программа ЛДПР писалась не для унтерменшей (эти пусть сидят тихо, им же сказали, что их будут защищать посредники — перекупщики! «Русских и малые народы на территории России и СССР» будет защищать «Жириновский энд россия Корпорейшн»); но писалась для мальчиков-банкирчиков в цветных пиджаках. Один такой мальчик, в зелёном, заплатил за визит Жириновского и его команды в Париж в сентябре 92-го года. В тот визит, кстати сказать, Жириновский позвонил мне как-то утром и выразил желание встретиться с… Ротшильдом! «С каким?— спросил я.— Их десятки, Ротшильдов…». «Ну с главным, с тем, который банкир»…
Программа ЛДПР не посягает на социальную реальность, порождённую Ельциным и его «мальчиками». Так же будут сосуществовать толпы нищих и «мерседесы», умирающие заводы, где рабочие по несколько месяцев не получают свои мизерные зарплаты, и отстраивающиеся, как грибы после кровавого дождя, коммерческие банки. Только президентом в стране будет бывший еврейский активист, а не бывший секретарь ЦК.
Для унтерменшей же, для народа, не попавшего даже в Конституцию, Жириновский употребляет другую программу — оболванивания. Это навеваемые по телевидению геополитические грёзы. Вот в них появляются русские, но в качестве… солдат Владимира Вольфовича. Солдаты эти моют ботинки в водах южных морей, мстя за Владимира Вольфовича, объявляют войну Германии. Грозят Польше, Китаю, Ирану, Турции… Грозят Японии повторить Хиросиму и Нагасаки, прибалтам Владимир Вольфович уже третий год обещает подбросить радиоактивные отходы. Все эти тотально нереальные благоглупости (даже с Украиной будет сложно справиться, если дело впрямь дойдёт до войны), вызывают (вызывали и в июне 91-го года, и в ноябре-декабре 93-го) в русских сердцах отклик. Унижаемые с 1985 года русские избиратели с удовольствием предавались ностальгическим грёзам о потерянном могуществе, об имперской мощи. Помимо воли участвуя в жирно оплаченных мальчиками-банкирчиками сеансах теленостальгии, русский избиратель щедро отблагодарил Жириновского и его Корпорейшн. Однако всё это фальшивка, грёзы для бедных. Жириновский не более враг Западу, чем Ельцин. В газете «Вашингтон пост» (Washington post) от 28 декабря 93-го года в статье «Обращаем Жириновского в архиврага совсем без причины» некто Самюэль Фрэнсис пишет: «Возможно, мистер Жириновский — враг, и мы тогда должны быть его врагами, но исключая грубый рот, до настоящего времени он не сделал ничего против Соединённых Штатов, да и вообще-то говоря ни против кого-либо другого».
Пальцем в небо
Если Жириновский сегодня для России большее зло, чем Ельцин, то третья голова зверя менее опасна. Опасна только тем, что хочет части власти и загрызёт за неё! Зюганову мне хочется сказать: «Геннадий Андреевич! Перестаньте называть себя коммунистом! Прекратите эксплуатировать коммунистического избирателя! В основе коммунистической доктрины два фундаментальных понятия: пролетарская революция и диктатура пролетариата. Вы же и ваша партия серых костюмов давно отказались на деле от диктатуры пролетариата и от пролетарской революции. Без них же — вы и ваша иерархия бывших и настоящих номенклатурщиков — в лучшем случае — соглашатели, социал-демократы, в худшем — самозванцы, а не коммунисты. И будете в Думе закономерно подельниками или Ельцина, или Жириновского. Ни то, ни другое не почётно». В ноябре, в районе Красной Пресни я видел на заборе красными буквами выведенное: «Зюганов, где брат твой Анпилов?» Этим всё сказано. «Красные бригады» в Италии в своё время пошли ещё дальше. Они стреляли в колени профессионалам «красной буржуазии», делая их калеками на всю жизнь. Считая их большими врагами, чем правящих христианских демократов. Так как «красная буржуазия» предала пролетариат.
Неискушённый русский избиратель уже не раз попадал пальцем в небо. После первой схватки с «демократическим» ОМОНом на Тверской 23 февраля 1992 года текли народные массы, побитые демократическими дубинками с демонстрации и ругались между собой, признаваясь, что голосовали в июне 92-го за Ельцина. «На свою голову». Семь месяцев понадобилось тогда народу, чтобы понять свою ошибку. Глядя на местечковый базар, на пьесу Шолом-Алейхема, устроенную в Госдуме осатаневшим от мании величия, потерявшим голову от своей удачи «защитником русских» и его командой «-овских», сколько вам нужно времени, чтобы прозреть, слепцы? Чтобы понять, что Владимир Вольфович хочет встретиться с Ротшильдом.
№8(109), 5 марта 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомёт «НВ»
Дорогой Евгений Додолев!
Спасибо за Ваш звонок и приглашение печататься и впредь, вот Вам ещё «Лимонка», спец. для «Нового Взгляда».
Ваш Э. Лимонов
Париж, март 1994 г.
Руцкой с обширной бородой, выросшей в Лефортово, призвал к согласию и примирению. Через некоторое время Ельцин, выступая перед лидерами правительства и парламента, призвал к тому же. На вечере газеты «Завтра» (вчерашний «День») патриоты в изысканных выражениях высказали своё подобострастие г-ну Жириновскому. Этот человек взял национализм напрокат, откупил его и сдаёт теперь в рост России, получая жирные проценты. «Отбой, отбой! Окончен бой! Под стол гурьбой!» — писал сатирик Саша Чёрный после неудачи революции 1905 года. Стремление под стол, и именно гурьбой, охватило всю оппозиционную тусовку в 1994 году. Новый год начался погано, с бездарной оперетты из жизни торгашей в Государственной Думе: квакающий господин Лукава (то ли экс-лётчик, то ли «философ»), нахрапом рвущийся к мясу в столовой г-н Жириновский.
А куда в этой истории России пристроить честные и суровые трупы сотен русских людей, по большей части молодых парней, погибших 3 и 4 октября 1993 года? Куда?
Господа Руцкой, Ельцин и Жириновский намереваются оспаривать место президента России в 1996 году. Возможно, к ним присоединятся господа Зюганов и Рыжков. Руцкой (якобы генерал), сдаваясь в плен, ставил себе заслугой то, что автомат его так и не сделал ни единого выстрела. «Видите, вот смазка нетронута»,— показывал он автомат журналистам. Вам не снятся по ночам мёртвые парни, Александр Владимирович? Ведь для них всё это было серьёзно. Не снятся? Ну тогда у нас большое политическое будущее. Ещё далеко пойдёте.
У нас никуда не годный политический класс. То есть у нас нет политического класса. Отсюда нет и политики. Есть тусовка боярских кланов. Нет границы между оппозицией и властью. Были и есть лишь бояре (я писал о них и в 1991 году) в высоких шапках, бегающие, как в Смутное время XVII века, из лагеря в лагерь,— подобрав полы. От Ваших к Нашим и обратно. Перебежал Астафьев, перебежал Власов, перебежал даже Константинов. Крепки только задним умом. Даже невинный Валентин Распутин, писатель, коллега, и тот виновен: был в составе Государственного Совета СССР, когда тот принял постановление от 6 сентября 1991 года о признании независимости Латвии, Литвы и Эстонии. Потом Распутин был во Фронте национального спасения. Против кого сегодня борются все они: Власов, Астафьев и прочие с подобными же биографиями? Против последствий своей собственной деятельности.
В России именно так. Попал в начальники — и тасуется до конца дней своих. Оппозиция у нас — это те, кто ещё не у власти. У оппозиции нет идеологии. Её мотивы поведения просты до тошноты: смотри на власть (Ельцина) и делай наоборот. Господин Жириновский утверждает, что он иной, не из тусовки, потому что не был в КПСС. Не был потому, что не взяли после ареста в Турции (студент на практике, он переусердствовал в 1969 году). Но Жириновский юрист, как Собчак, и был председателем кооператива, как Гавриил Попов. Как брат-близнец Егора Тимуровича (присмотритесь, они неуловимо похожи, эти двое — тихий и буйный), Владимир Вольфович имеет свой «бзик» — бросок на юг. Экономический «бзик» брата Гайдара обошёлся России ой как дорого, геополитический «бзик» буйного брата Жириновского обойдётся ещё дороже. Непонятно, господа новые и старые патриоты? Не можете увидеть в самодовольном, тщеславном Жириновском грядущие беды? Вы политически бездарны потому, что умеете смотреть только назад. Политика же — именно искусство (среди прочего) глядеть вперёд. Ненавидя Горбачёва, вы не разглядели вовремя Ельцина, теперь не видите Жириновского. Когда увидите, будет опять поздно.
Милые бранятся — только тешатся. Побранились Ельцин с Руцким и Хасбулатовым. Ныне над разорённой землёй, над трупами (сколько их? 150? Или 1.500?) протягивают руки друг другу. Рядом суетятся перекупщики и ростовщики из «Жириновски Корпорейшн». На фоне России в слезах, крови и дерьме.
Независимо от того, кто сядет в Кремль в 1996 году, будет плохо. Руцкой слаб и бездарен, Ельцин дискредитирован, Жириновский… его идеология — Жириновский. Этот уверяет, что если сядет в президентское кресло, то станки завертятся, шахты заработают, всякое предприятие найдёт сбыт своей продукции, а если нет, он вам устроит бросок на юг. В земли Пакистана (вооружённого ядерным оружием). У Жириновского интеллект директора продбазы, обывателя.
Все попытки наладить Россию сверху обречены на неудачу. Ибо разрушены основы существования народа и государства. Никакой, даже талантливый, самозванец, выдав себя за «истинного» царя, не способен поднять все эти десятки тысяч городов и посёлков в снегах, где плохое настроение каждого сделалось хроническим взглядом на жизнь. Поднять Россию может только массовое движение, от корней нации. Выросшее их этих посёлков и городов. Революционное движение, социальное и национальное одновременно. Обещающее мужикам от 17 до 40 и выше разительное изменение в их личной судьбе. В каждой судьбе. Нескольким миллионам энергичных людей, затерянных сегодня в народе, национал-движение пообещает устройство личной судьбы и героическое участие в судьбе страны. Именно такая возможность померещилась тем тысячам парней, пришедшим к зданию парламента в октябре. Но это, увы, был мираж. Трудно было устоять против миража. Даже мне трудно. А ведь я, мужик пятидесяти лет, прошедший заграницы, огни, воды и медные трубы, я лежал под пулями пяти войн до «Останкино», я лежал под пулями у «Останкино», и меня тянуло погибнуть в здании парламента, но я не разрешил себе сделать этого. Я подозревал, я очень сильно подозревал ИХ в измене. Прошлой, настоящей и будущей. «Это не твои лидеры, это не твоя война»,— сказал я себе и подавил эмоции. Молодые парни не были способны на скептицизм, они не смогли побороть свой героический порыв.
И вот над трупами, над Россией в слезах, крови и дерьме нас призывают к примирению. Зачем? Что делать станем, примирившись? Вы — прожигать то, что осталось от России, мы — прозябать в России, которую вы прожигаете? Так?
Я не хочу примиряться. Пройдя с оппозицией долгий путь разочарований и ошибок, я отказываюсь совершать всё те же ошибки. И молчать о том, что вы не знаете дороги. Все вы, Руцкие, Астафьевы и прочие псевдовожди, НЕ ЗНАЕТЕ ДОРОГИ. Так прочь с неё! У вас нет стратегии, нет тактики, и главное — нет идеологии. Вы — не партия, вы — не движение, вы — не оппозиция. России нужно пережить вас вместе с Ельциным и Жириновским. Нужно наконец создать РУССКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ, массовый и энергичный, и русифицировать Россию. Конституция России должна начинаться словами: «Мы, русский народ, торжественно провозглашаем…»
№13(114), 9 апреля 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «НВ»
В 11-м номере газеты «Завтра» (Александра Проханова.— Ред.) помещена декларация «Объединить патриотов — спасти Россию». Из декларации, подписанной шестнадцатью фамилиями — от В.Зорькина и А.Руцкого до А.Цыпко и митрополита Санкт-Петербургского Иоанна,— читатель «Завтра» (экс-»Дня») узнает о создании еще одного движения. Называется новое, но уже рыхлое объединение «Согласие во имя России».
Самоугробив только что Фронт национального спасения, несколько «старых патриотов» (Зюганов, Бабурин, Проханов, Чикин, Селезнев) слились с «новыми патриотами» (Руцкой, Липицкий, Тулеев) и «самыми новыми патриотами» (Зорькин, Лапшин, Романов, Глазьев, Цыпко, Говорухин) в одну массу.
В юности у меня был приятель Толик. Этот Толик немного спекулировал книгами и писал плохие стихи. Мне до сих пор вспоминается одно его бездарное «философское» (так он сам его называл) стихотворение — «Белесое и бестелесое». В стихотворении «белесое гналось за бестелесым» и поглощало его. Затем из общей жижи возникало «бестелесое» и гналось за «белесым». Помню, что я представлял себе всю эту «философию» как две смежные лужи.
Бездарное «философское» стихотворение друга юности пришло мне на память именно в связи с новорожденным движением. Кто послужил инициатором новой тусовки начальников, не так важно. Скорее всего неутомимый Проханов, бывший «серый кардинал» ФНС. Однако настойчиво навязывают себя вопросы: «На кой? Зачем? Опять?» Текст декларации перефразирует текст «Слова к народу» 1991 г., предшествующий неудаче ГКЧП, и пародирует текст «Декларации правой и левой оппозиции» сентября 1992 г., предшествующий возникновению ФНС. ФНС же, как известно, добровольно встав под хасбулатовско-руцкие знамена, самоисчезла после разгрома Верховного Совета.
Если те же люди и те же фразы неизбежно приводят к разгрому, то в третий-то раз нормально засомневаться и в людях, и во фразах.
Начну с фраз.
Сохранительные глаголы: «восстановить, предотвратить, сберечь, остановить, вернуть, поставить заслон» — выдают с потрохами принадлежность составителей декларации к социальному классу «бывших» или (и) красноречиво повествуют о том, что лица у составителей декларации на спине.
Они живут в прошлом, ведь это только в прошлом возможны были сохранительные «предотвратить», «сберечь». Что оберегать сегодня, что предотвращать, когда все уже случилось: все беды?
Сохранять нужно было в 1986 году.
Оберегать нужно было и поставить заслон — тогда.
Граждан России призывают «протянуть друг другу руки в прощении взаимных упреков и прегрешений».
Их оберегают от конфликтов.
«Каждый новый конфликт увеличивает опасность гибели России»,— уверяют нас авторы.
«Общественный договор всех патриотических сил и движений, идеологий и верований, отрицающих насилие, расизм и национализм, ставящих превыше всего гражданское служение Родине,— вот что может остановить катастрофу»,— учат гражданина.
Кто учит?
Шестнадцать дядь. На всех у них приходится столько ошибок, трусости, политических предательств и оппортунизма, что не им учить.
Почему трусливо, как школьник, выгнанный с урока, в 1991 году ушел Зюганов, лидер могущественной якобы партии, со Старой площади? Собрал портфельчик и ушел послушно.
Был господин Руцкой коммунист и таковым попал в депутаты, затем расколол коммунистов, был выгнан из компартии. За эти деяния стал подельником Ельцина, вице-президентом. Позднее, думая, что он уже на финишной прямой к власти, стал соперником Ельцина и оказался в Белом доме в компании Хасбулатова (бывший ельцинист), ВС и ФНС. Бездарно провалился как соперник президента, подставил под пули людей. На нем же ни царапины. В свое время грозился отдать под суд авторов «Слова к народу». Руцкой ораторствует в хоре, призывает нас идти за ним и подобными же пастухами стада человеческого. Да на вас (за редкими исключениями) клейма негде ставить. Предали, ошиблись, струсили многие из вас не раз и не два.
Власть и оппозиция. Белесая и бестелесая лужа, откуда по прихоти политической погоды выгоняет грязные массы лидеров во власть и обратно, в оппозицию.
Даже несгибаемый якобы Проханов, еще вчера называвший себя (с вызовом) «фашистом», стал с друзьями-соглашателями в центристскую позу и с удовольствием поговаривает о коалиционном правительстве.
Галлюционаторные беседуют, наклонившись друг к другу, Егор Гайдар и Геннадий Зюганов. Действие происходит в Государственной Думе. Две лужи слились в одну, белесое стало бестелесым, похабное вонючее желе нашей политики стало одной массой.
Все «патриоты», все «националисты» — даже Козырев говорит сегодня, что будет «защищать русских». Даже Полторанин выступает против лагерного идиш по телевидению.
Владимир Вольфович Эйдельштейн-Жириновский клеймит сионизм.
Предполагаемый автор очень специфической брошюры «Куда идут русские» Стерлигов создал вместе с Жириновским Всемирный Конгресс славянских православных и христианских народов.
Еще немного, и в рубрике «Национальная элита» газеты «Завтра» появится интервью Александра Проханова с главным патриотом России Борисом Николаевичем Ельциным.
№16(117), 30 апреля 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «НВ»
Французские и московские газеты, помогая друг другу ложью, обвиняют меня в «фашизме». Спрашиваю себя: «Я — фашист?» И отвечаю: «НЕТ», ни в строго терминологическом смысле («фашист» — член ф. партии Муссолини 1919–1945), ни в бытовом, я не «грубый насильник» — именно так определяют фашистов словари. Если бы я был фашистом, я бы заявил об этом сам. Прямо. Не в моих правилах скрывать свое лицо. Я — русский националист 1994 года со всеми вытекающими отсюда последствиями. Я пришел к моему национализму как к естественной мере самозащиты моей нации от агрессии других наций, как мелких национальностей бывшего СССР, так и мощного антирусского НАСТУПЛЕНИЯ ЗАПАДНЫХ НАЦИЙ (во главе с Соединенными Штатами Америки) на Россию. Помимо национального движения, я не вижу другой силы, способной поднять Россию со смертного одра.
Если уточнить, спросить меня, какого типа я националист, я отвечу, что я национал-большевик. Моя цель — РУССКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ. А еще точнее — две революции в одной: национальная и социальная. Россия сегодня — страна третьего мира. Мы колонизированы и Западом, и бывшими республиками, потому одна цель национал-большевизма — создать движение за национальную независимость, каковое логически завершится национальной революцией. Мы сделаем Россию страной русских. Еще одна главная цель — подавляющее большинство русской нации страдает от эксплуатации новым классом буржуазии (бывшая советская номенклатура в полном составе плюс разбогатевшие преступники), потому наша задача добиться социальной справедливости в России. Путем социальной революции. Если уж сближать мою идеологию национал-большевизма с прошлым, то ближе всего окажутся диссиденты национал-социализма, сторонники «второй революции» во главе с Эрнстом Рэмом. Расходясь с господином Гитлером, Рэм был неудовлетворен тем, что пусть национальная революция и восторжествовала выборным путем (приведя к власти национальные силы), социальной революции не произошло. Эрнст Рэм говорил о необходимости «второй революции», за что и был ликвидирован вместе со своими сторонниками в «Ночь длинных ножей» 30 июня 1934 года. Вторая революция, по замыслу Рэма, должна была свести счеты с правыми (первая — выборы января 1933-го — свела счеты с антинациональными левыми силами), с реакцией: с крупными финансистами, с аристократией, с прусскими помещиками — юнкерами, с генералитетом армии. На подобное сближение я согласен, и оно меня нисколько не пугает и не унимает. Рэм был храбрый солдат и последовательный революционер.
Антисемит ли я? Не был никогда, но становлюсь. «Читая «Московский комсомолец», следя за карьерами вначале Гайдара (тихого …), а теперь Жириновского (буйного …),— становлюсь. Как видите, мой антисемитизм — лимитированный, он не направлен против евреев, не направлен против тех, кто завоевал себе Палестину и мирно живет с оружием в руках, не против русских. Но Гуревич, Минкин, Гайдар, Владимир Вольфович и иже с ними, их сотни, воюют против русских на нашей территории, насильственно прививая нам, северному народу, ближневосточные нравы. Кто, похабно поощряя предательство, похвалялся заплатить МИЛЛИОН за выдачу местонахождения Виктора Анпилова — русского национального героя? «Московский комсомолец». Вы не зарвались, ребятки, вам не кажется? Это в жарких Ливане и Иудее распространены такие методы: похищение, выкуп, тридцать сребреников.
Да, я русский националист, но сионист 1948 года, какой-нибудь соратник Бен-Гуриона или Моше Даяна поймет меня и не осудит. Как Палестина, как Стена Плача в Иерусалиме — сионисту, дорог мне в Севастополе Малахов курган, и я не успокоюсь, пока он не будет территорией России. У каждого свои святыни, но тот, кто не уважает чужие, не уважает свои. Для Гайдара Россия была лабораторным вольером, а русские подопытными животными, на которых он испытывал свои теории. Без всякой жалости. Буйный представитель той же нации Жириновский собирается, играя на русской ущемленной гордости, сделать из русских нацию поставщика пушечного мяса для осуществления своих геополитических горячечных видений. Эй, господа перекупщики, мы обойдемся без вас, нам не нужны посредники. В ваших жилах течет слишком горячечная, ближневосточная кровь уроженцев песков и пустынь. И она не утихомирилась, увы, несмотря на несколько поколений ваших предков, проживших в нашем холодном климате. Не нужно, а, лезть не в свои дела!..
Кстати, о посредниках… (и да простит меня читатель, что эта «Лимонка» получается вынужденно личной). Хочу сказать, что отныне я ни на кого больше не работаю. То есть я всегда работал на Россию и до последнего издыхания буду работать на нее, но ранее посредники присваивали себе большую часть моего труда. Сборная ОППОЗИЦИЯ эксплуатировала меня и как идеолога, и как журналиста. Однако никогда я не был допущен к организованной власти, к принятию решений. Задумайся, читатель, ведь Лимонова не было и нет в руководстве ни единой организации Оппозиции! Ни в каких советах, политсоветах и сопредседателях я не значусь. И это невзирая на то, что мои идеи, мысли, даже терминология были схвачены, подхвачены и использованы. И это невзирая на то, что девятнадцать лет активной жизни за границей, опыт участия в борьбе идей на Западе, опыт войн и моя писательская известность могли ой как пригодиться оппозиции практически, а мой голос и авторитет при принятии решений. Я всегда считал, что борьба на благо России важнее внутриоппозиционного дележа мест. Я так считаю и до сих пор. Но недопущенный к принятию решений, я вынужден был бессильно следить за тем, как совершаются чудовищные ошибки.
Когда же я выставил свою кандидатуру как независимый кандидат в 172-м Тверском избирательном округе, меня просто ударили ножом в спину «НАШИ». «НАШ» Зюганов в середине октября клятвенно обещал мне, что КПРФ не выставит своего кандидата в 172-м. Более того (хотя я его об этом не просил), Зюганов уверял меня, что «если бы КПРФ не была запрещена, я бы тебя включил в свой список». Впоследствии КПРФ было милостиво разрешено участвовать в выборах, и я с остолбенением узнал, что КПРФ выставила своего кандидата в 172-м.
Подобные манеры по отношению к товарищу, стоявшему с вами плечом к плечу несколько лет на одной линии фронта, называются подлыми, Геннадий Андреевич. И вы, Валентин Васильевич Чикин, где ваша честь, старый патриций КПСС и мой редактор? Присоединяюсь к герою Александру Баркашову, пишущему «зюганов» с маленькой буквы.
Соратники по борьбе умудрились вырубить меня отовсюду. Предали на выборах, а значит, вследствие этого статьи мои не могут быть напечатаны в «Советской России» — газете КПРФ (половина ее редакции во главе с Чикиным сидят в Госдуме депутатами КПРФ). Газета «Завтра» Александра Проханова (она же «День») последовательно отказывается от моих статей на темы будущей политики, только одну «Лимонку», первую, удалось мне опубликовать в «Завтра».
Почему все это произошло? (Вырубили не одного меня. По иным причинам, но выпихнули наши бывшие друзья из политики и Алксниса, и Володина, и других.) После кровавого разгрома в октябре пришли в политику: осторожное соглашательство, лавирование, оппортунизм, постыдные союзы со вчерашними противниками. Оппозиция сливается с властью. В новых политических условиях радикалы, такие, как Лимонов, не только не нужны, но опасны соглашателям, готовым сотрудничать с режимом, который они сами же называли «оккупационным». Я опасен зюгановым.
Но на дворе у нас «ще нэ вечiр», как гласит украинская пословица. Политика в России не закончилась 12 декабря 1993 г. Предав (или сдав) друзей, вы, господа, не только взяли грех предательства на душу, не только избавились от талантливых конкурентов, но и сняли с себя маски. И без маски видно: аппаратчик Зюганов не выклюет глаз аппаратчику Ельцину или новому аппаратчику деляге Жириновскому, и даже не выклевывая глаза, сидит Зюганов и мирно беседует в Думе с Гайдаром.
Неумные, но быстрые, не талантливые, вечно ошибающиеся, но коварные, вы нам доказали свою посредственность и полное равнодушие к судьбе России. Чума на оба ваши дома. Мы, радикалы, пойдем другим путем.
Короче, хватит, отныне я не работаю через посредников. Отныне я работаю на Россию сам.
№19(120), 21 мая 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «НВ»
Жирный, туго откормленный, вот-вот лопнет, как круто варёная сарделька, явился начальник Зюганов, не званый 1 мая на митинг «Трудовой России» на Октябрьской площади. В сопровождении бульдогов-телохранителей милицейские чины почтительно поддерживали его под локотки, дабы не упал, споткнувшись о цоколь памятника Ленину. Опять после перерыва в два года попал Зюганов в начальники. Гордо несет он все свои не меньше ста килограммов круто варёной плоти.
Казалось, зачем тебе, такому Зюганову, Анпилов?
Но впереди ведь выборы, и не одни, и очень нужны Зюганову голоса ярко-красных коммунистов, так как голосов слабо-розовых коммунистов недостаточно ему, чтобы выбрали его опять во власть. Вот и приехал на персональном автомобиле. Не дал ему слова Анпилов на Октябрьской площади. Это его не смутило. В половине четвертого приехал опять господин тугая сарделина на митинг Анпилова на смотровой площадке у университета, и уставший и подобревший Анпилов дал ему слово «во имя единства коммунистического движения».
Я стоял рядом с Анпиловым на грузовике. Я сказал: «Зачем вы дали ему слово, Виктор? Если бы я был устроителем митинга, я бы не подпустил его и близко. Он приехал воровать избирателей». В пылу митинга не разговоришься. Я не успел напомнить Анпилову, как находящаяся под Зюгановым «Советская Россия» неблагородно публиковала материалы против Анпилова, в то время, как он сидел в Лефортове! (Неудивительно: и главн. ред. Чикин, и полредакции «Сов. России» сидят в Думе от списка КПРФ.)
Собрав пожитки, уйдя со Старой площади в сентябре 91-го года, Зюганов не ушел с квартиры в том же доме и в том же подъезде, где живет Ельцин, не ушел он и с дачи на Николиной Горе. Его собрат по ЦК — Ельцин — не выклевал глаз соплеменнику-ворону. Но Зюганова ушли из власти, и пришлось ему смиренным оппозиционером присоединиться, похудев и побледнев, к корявым народным массам. С нами, с массами, он опростился, ходил без телохранителей, ездил и в метро и, бывало, жевал, как все, сухой бутерброд на обочине митинга. Мы стали думать, что он наш. Мы стали помогать ему. Анпилов давал ему трибуну, я служил в «Советской России» своим пером, массы рычали для него на демонстрациях.
Хорошо притворившийся Геннадий Зюганов умилил, разжалобил, убедил людей. За список КПРФ, весь состоящий из бывших начальников КПСС (Лукьянов, бывший редактор «Правды» Селезнев на первых местах), поверив бледному на время Зюганову, временно исполняющему обязанности защитника народных интересов, проголосовали массы. Правда, в большинстве своем те, кто при иных обстоятельствах голосовали бы за Анпилова или Баркашова, сидевших в тюрьме и запрещенных к выборам.
Вливание власти в вены изменило облик «оппозиционера» Зюганова. Восстал тугой и стокилограммовый из бледного «и.о. защитника народа». Не спеша, самодовольно расхаживает, переваливаясь по Думе, сидит голова к голове с Гайдаром, дружелюбно беседует. Вскочил, послушный, торопясь, при появлении Ельцина в Георгиевском зале на церемонии 28 апреля. Подписал бы и соглашение о гражданской трусости, но партия собственная возроптала. Даже для розовых коммунистов такое перерождение показалось слишком непереваримым. Оглянемся в недавнее прошлое.
На первом конгрессе Фронта Национального Спасения 24 октября 92-го года Зюганов выступил (в одном из блокнотов у меня есть подробная запись) с детальной программой борьбы против «оккупационного режима». Им были названы даже точные даты: дата образования правительства Национального спасения, дата суда над Горбачевым и Ельциным. Что сталось с той Вашей программой, Геннадий Андреевич? Подарили соседу Ельцину и вместе погоготали над одураченным народом, над делегатами ФНС, верившими, что ворон ворону глаз выклюет?
«Начальник вернулся во власть» — так назвал бы я документальный фильм о сегодняшнем тугом Зюганове.
Лихие в обмане, в интригах, в закулисных выпивках, в «сдаче» показавшихся ненужными уже товарищей по борьбе, наши начальники — абсолютно бездарные серости во всем, что касается собственно политики. Мыслить политически, т.е. вперед, как в шахматах, они не умеют. (Поглядите, кстати, читатели, на публикацию в «Комсомольской правде» от 13 ноября, где сорок политиков и аналитиков попытались предсказать исход выборов 12 декабря. Все попали пальцем в небо. Жириновского первым назвал лишь Лимонов. Может быть, потому, что не начальник, я вижу ясно.) Во всех своих статьях начальник Зюганов, желающие могут проверить, всегда и безошибочно ошибался. Ошибался и в анализах, в оценке ситуаций, во всем. Без аппарата КПСС (теперь КПРФ), воюя один на равных, он никогда не добился бы в жизни того положения, которое он имеет. Для существования ему необходим аппарат: советники, холуи, сотрудники, аналитики. (А на х… нам такие лидеры, товарищи и господа?!) Без аппарата у Зюганова есть лишь вальяжная внешность. Но вальяжная внешность, видная, свидетельствует лишь о том, что несколько поколений зюгановых и ельциных хорошо питались. («Ежедневный бифштекс в трех поколениях, и порода выведена»,— говорят американцы.) В сытой Америке мне приводилось видеть водителей грузовиков и уборщиков мусора с римскими головами и торсами разжиревших отставных гладиаторов. В России вальяжный идет в начальники.
Россия продолжает жить с теми же начальниками, какие были у нее к 1985 году. Лишь замы сменили завов, и только. Но порода Зюгановых- Ельциных продолжает властвовать, перекидывая власть друг другу, как футбольный мяч. Невежественные, выросшие в нездоровой среде партийных интриг, эти люди и не коммунисты, и не демократы, но номенклатурные бояре. В каком бы лагере они ни находились. Налитые супом и водкой, одутловатые, вальяжные, с развитием на уровне школьников пятого класса. Все, что они умеют, важно сидеть идолами в президиумах. Беспомощные даже в мирное время, в нынешнее — войн и революций, эти люди вредны. И как!
Был я в ноябре прошлого года в городке Западная Двина Тверской области. Там нет уже парикмахерской, нет ни единой столовой, так что поесть приезжему негде, не работает второй год уже местное радио, улицы в ямах, запустение, грязь и пыль повсюду. В мерзлом помещении газеты, которую вот-вот закроют, поведал мне один мужик, сам бывший начальник, несколько следующих циничных истин: «Страна загибается. Но сейчас очень хорошее время для начальников. Никогда еще начальники так хорошо не жили, не имели столько возможностей. Если раньше у них была только власть политическая, директорская, власть должности, то сейчас к этой власти добавилась собственность. Ведь кто приватизирует, кому достается имущество, земля, заводы, здания, средства производства? Да директорам, зав. отделами в министерствах и трестах, т.е. начальникам, большим и малым. Народ восстанавливают против теневой экономики, против кавказцев, против преступников… А на деле под шумок собственность в огромной богатой стране переходит в руки начальников».
На какие бы условные команды не разделились начальники (КПРФ, «Выбор России» и пр.), классовая солидарность номенклатуры,— стаи воронов, сидящих на бездыханном теле России,— сильнее в них, чем партийная принадлежность. Президентской команде достались заведомо лучшие куски, эти клюют Россию в сердце и в живот, в то время как стервятник-коммунист Рыбкин и стервятник-коммунист Зюганов клюют Россию в ноги — только и всего различия.
№23(124), 18 июня 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «Нового Взгляда»
В редакции газеты «Завтра» на видном месте на одной из книжных полок гордо красуется фотография: редактор в окружении лидеров ГКЧП. Под фотографией нет надписи, а должна бы быть неприличная, следующая: «Они просрали Россию».
В пару к фотографии гэкачепистов следовало бы присоединить еще одно групповое фото: Руцкой, Хасбулатов, депутаты ВС, эфэнэсовцы, и подпись под нею должна бы быть той же: «Они просрали Россию».
Подпись не может быть благороднее или нежнее, не может быть менее непристойной. Именно так, «просрали», ибо есть нечто хамское, глупое и неразумное, но и желудочно-кишечное, простое, как мычание, в поведении «оппозиции».
Оговорюсь сразу, среди ГКЧП, как и среди «октябристов» 93-го года, большинство, очень может быть, хорошие люди и великолепные отцы семейств. Кое-кто из них доказал и свою храбрость. Но я веду здесь речь не в категориях «храбрые» — «трусы», «честные» — «нечестные»; нет, я оцениваю здесь политическую интеллигентность ГКЧП и «октябристов», а она, увы, и у каждого из них равна нулю. А уж политическая сила воли так и вовсе меньше нуля. Никакой!
В случае ГКЧП: вице-президент страны (Янаев), премьер-министр (Павлов), министр обороны (Язов), министр внутренних дел (Пуго), шеф КГБ (Крючков) позорно провалились всего лишь в попытке стабилизировать страну. Имея в руках все бразды правления, потерпели поражение от кучки позеров и демагогов, забросавших их словечками «демократия», «права человека», «суверенитет России», слюной и желчью.
При Цезаре Иосифе Сталине не взявший высоту какой-нибудь командир роты подлежал расстрелу. Жестокая, конечно, мера, но вполне понятная в условиях дикой войны на уничтожение. А тут ГКЧП, все эти благородные стариканы, отдали (бараньи головы, идиоты деревенские!) вселенское могучее государство! Народ наш, к чести его, сначала отреагировал на поражение гэкачепистов здорово: он высмеивал их и стал презирать. Но тут оппозиция (и в первую очередь, ее газеты «День» и «Советская Россия») с плачем водрузила гэкачепистов на щиты и стала таскаться с ними, воздавая им почести. Им, пораженцам, неумехам, разбитым вдребезги без боя! Мало того, они даже не присутствовали на поле боя, поручив битву черт знает кому, малопонятным и по сей день генералам… вроде Лебедя… В то время, как по законам военного времени (а у нас война, и какая!) уклонившихся от боя, дезертиров в сущности, их следовало бы расстрелять. Однако велика сила печатного слова, велика репутация оппозиционных газет: под их давлением оппозиционные массы стали аплодировать дезертирам и создали им ореол симпатичных жертв.
Верховный Совет России, Хасбулатов и Руцкой повторили судьбу гэкачепистов. С небольшими отклонениями. Вечная слава честно погибшим, преданным рядовым, почет и уважение Баркашову и Анпилову, оказавшимся в чужом бою, эти покрыли себя славой. Но что сказать о Руцком или Хасбулатове, если 20 тысяч единиц стрелкового оружия плюс 1500 гранатометов, оказалось, лежали, скрытые в подземельях Белого дома, а парламентарии России не сообщили о нем защитникам и не позволили им воспользоваться. Испугались народного восстания 3 октября, отправляя одновременно их, безоружных, завоевывать Останкино. (О двадцати тысячах единиц оружия сообщил мне лично Баркашов). Что это, как это назвать? Что полагается за такое сокрытие в разгар противостояния?
Но отделавшийся амнистией Руцкой на вечере газеты «Завтра» и на страницах газеты опять созывает народ под свои знамена. (Но почему-то не в ряды только что объявленного движения «Согласие во имя России», но в еще одну свеженоворожденную команду.) Теперь сборная называется «Социал-патриотическое движение «Держава». Программа его столь же глупа, тупа и неопределенна, как и у других движений подобного рода. Клич все тот же : «Все на Сашкин двор! Объединение всех патриотических сил!» А дальше? А дальше Воззвания не идет. Очевидно, собравшись все на Сашки Руцкого дворе мы будем глупо топтаться, кричать, митинговать, нас окружат колючей проволокой и лучших, самых молодых и боеспособных, перестреляют, как кур. Никакого даже намека на план завоевания власти (а именно это цель любой политической организации) в Воззвании Руцкого нет. Как? Путем выборов? Если вооруженным путем, то я лично под водительством столько раз сбитого летчика, получившего звание генерала от президента Ельцина, не пойду. И скажу всем своим читателям, а их несколько миллионов, чтоб не ходили.
В некоторых африканских племенах вождей, проигравших битву против соседнего племени, съедали свои. До тех пор, пока оппозиция будет носить на щитах пораженцев (в то время, как по законам военного времени их следовало бы расстрелять или, как минимум, разжаловать в рядовые), она останется оппозицией,— разбитой армией, из рядов которой бегут. То есть налицо проблема командиров, лидеров. Верховного Главнокомандующего и командующих фронтами нужно изгнать, разжаловать в рядовые и обратиться к свежим, умным и радикальным лидерам, знающим дорогу. Нас достаточно долго вели бараны. Пусть они уступят место пастухам! Друг по несчастью Руцкого Хасбулатов так сказал в интервью Александру Проханову: «Отмечу стремительное взросление Руцкого как политика. Он был у меня на виду председателем комитета, членом Президиума ВС… Я видел, как он стремительно взрослел…» Удивительная по ясности проговорка бюрократа, чиновника-чернильницы Хасбулатова. Взрослеть политически — это для них повышаться в должностях. Наши командующие, тех, кого мы принимали за пассионарных вождей,— всего-навсего тупые чиновники! Нет, Руслан Имранович, никогда Руцкому не повзрослеть до пастуха стада человеческого. Навсегда он останется лишь особью, членом стада, из тех, кто, сшибаясь рогами, отстаивает свое право вожаков на лужайках и в расселинах скал. Нужен пастух.
Я остаюсь убежденным противником псевдодемократии Ельцина, антирусских опытов Гайдара и ни рыба ни мясо серого правительства Черномырдина. Я считаю, что есть реальная опасность прихода к власти кошерного «националиста» Жириновского, у него все задатки тирана, в правление его русский либерало-капитализм станет еще более жестоким человекоедом. Однако после нескольких лет сотрудничества с лидерами оппозиции я четко и ясно заявляю: это не те люди! Чтобы победить, солдаты должны изгнать этих всегда проигрывающих, постоянно ошибающихся командиров и избрать новых. Наш командный состав — гнилой, глупый, бесталантливый, недостаточно радикальный. Большинство русского народа желает Русскую Россию и общественный строй в интересах большинства. Посему нужны лидеры, которые скажут: «Никаких смешанных экономик! Преступников в тюрьмы! Привилегии производителям! Наша цель — Национальная Социальная революция. Хватит бекать и мекать перед стадом, Руцкой! Уйдите с дороги».
P.S. Лимонка эта уже была написана, когда я узнал, что Руцкой возглавил еще одну организацию: на сей раз затея именуется «Социал-демократическая народная партия России».
№28(139), 23 июля 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «НВ»
У французов есть великолепное выражение: «двадцать пятый час». Впервые я услышал его в следующем контексте: известного социалиста журналист назвал «участником Сопротивления двадцать пятого часа». В сутках, как известно, двадцать четыре часа. Имелось в виду, что политический деятель этот примкнул к движению Сопротивления уже после победы, тогда, когда это стало неопасно, но выгодно.
В двадцать пятом часу явился в Россию Солженицын. Прилетел и использует в своих речах темы и лозунги, на которые не имеет морального права,— наши национал-патриотические темы и лозунги. Лозунги и темы радикальной оппозиции. Но мы их выстрадали в годы борьбы, они возникли у нас на уличных демонстрациях, в столкновениях у Белого дома, под огнем пулеметов в Останкине. А Солженицын все это время глядел, выжидая, из своего безопасного окошка в Вермонте. Выжидая, когда мы обессилеем в схватке с врагом, и хладнокровно рассчитывая, когда именно выгоднее приехать. И каким путем выгоднее.
Одно приземление в «Шереметьеве», одна толпа репортеров и одна только встреча его не устраивали. Потому он затеял это свое голливудское путешествие через Россию в двух люксовых вагонах, снятых на английские деньги Би-би-си, с салоном, с собственным поваром и официантом. На каждой станции власти собирают ему, организовывают толпу «рюсски мужик», и он произносит для них украденные у нас лозунги.
Солженицын назвал делягу Жириновского карикатурой на патриота — сам карикатура на патриота, извращение национального духа. Чванливый и хитрый барин, человек, первым ударивший своим ГУЛАГом по зданию СССР, виновный, ответственный за первые трещины в этом могучем здании, вермонтский дачник, снедаемый гигантским честолюбием, движется не менее, чем в Крмель, что бы он ни говорил. Между тем он — дезертир и трус, так как все эти годы, спрятавшись, глядел, как русские, рискуя жизнями, репутациями, карьерами, мочат друг друга в историческоцй сече. Выждал хитрюга и приехал.
Мои первые письменные выступления против старца Солженицына относятся к 1975 году. Уже тогда он был тем, кто он есть сегодня,— расчетливым, хитрым литератором-интриганом, с тяжелой формой мании величия. В своей автобиографии «Бодался теленок с дубом» он дал свой портрет, реалистический и точный. Только поступки, кажущиеся самому Солженицыну доблестными, читатель воспринимает как подлые интриги. Отталкивающим типом выглядит старец Александр Исаевич даже в автобиографии. Умело играя на слабостях власти СССР и подыгрывая желаниям Запада, построил он свою карьеру специального писателя. Построил на разрушении. Его нисколько не заботило то обстоятельство, что публикация «Архипелага ГУЛАГа» вызвала волну ненависти не только к КПСС, не только к брежневскому режиму, но к России и русским, вызвала вторую холодную войну в мире. Он не думал о последствиях публикации своих произведений, его цель была личной, воздвигнуть СЕБЯ. Ему нужна была Нобелевская премия, «Нобель». И ему помогли получить «Нобеля» американские дяди, далекие от литературы. В их интересах было создание самой большей возможной рекламы вокруг «Архипелага ГУЛАГа», этого лживого обвинительного заключения против России. Разрушитель Солженицын был поддержан: тиражи его посредственных романов (по их художественной ценности едва ли возвышающихся над романами Рыбакова) были искусственно завышены с помощью влияния нелитературных денег. В конце семидесятых годов в Нью-Йорке Роджер Страусс (американский издатель Довлатова и Бродского среди прочих) рассказывал мне, что в свое время ему предлагали выпустить «Архипелаг» гигантским тиражом и давали на это большие деньги «люди, связанные с ЦРУ». «Но я отказался!» — гордо заявил Страусс. Другие издатели, как знаем, не отказались. «Гулаги» наводнили мир, пугая его и ожесточая против России.
И вот он приехал (борода, Степан, Ермолай и кто там еще, барские пухлые детки) и на каждой сибирской станции лил крокодиловы слезы по поводу несчастливой судьбы России. Не ты ли, старец, копал активно России яму, разобидевшись вдребезги на ее правителей, когда тебе не дали в 1964 году Ленинской премии? (Суетились там рядом с ним и другие, копая России яму. Господин академик Сахаров с женушкой, да и нынешний патриот Шафаревич постарался). Когда-то его назвали «литературным власовцем». Казалось, что несправедливо. Освобожденный от ореола «мученика», от хрестоматийного глянца, он-таки предстает сегодня именно «власовцем», ибо преследуя личные цели, он воевал на стороне противника против России несколько десятилетий. Причинивший в тысячи раз больше вреда, чем все предатели родины, Гордиевские и Шевченки, вместе взятые, он однако не приговорен ни к чему, ни к какой мере наказания. И даже получил (за какую цену? даром?) землю в Серебряном бору, где закончено возведение ЕГО дачи. Церковь бы лучше построил! Скучно, банально, противно: дача. Дача Стерлигова, дача Руцкого, дача Зюганова, и вот будет дача Солженицына. Дача, суп, ночной горошок, борода веником. Как вы нам надоели, дачники у власти и около!
У него заслуги, он, видите ли, сидел! Ну сидел и сидел, у нас пол-России сидело. Если это и заслуги, то уж сорок лет не сидишь, катаешься, как сыр в масле, наработав денег на разрушении СССР.
Начал я с французского выражения, закончу американским: «Ай хэйт юр гатс!». Переводится, как «я ненавижу твои кишки!». Так вот, я ненавижу кишки Солженицына. Для меня он антигерой, в котором собрано все, что я не люблю и презираю. В первую очередь: ханжество, борода святоши, отсталая дремучесть, притворная религиозность, соединяющаяся с откровенно похабной жизнью богатого сибарита-буржуа. (Даже мебель вывез из России, жена вывезла). Закономерно, что он приехал с дачи в Вермонте на дачу в Серебряном бору. Без дач их творчество не идет.
Остановленный грозным вопросом «А где ты был 3 и 4 октября 1993 года?», что скажешь ты нам, Солженицын? В Вермонте на даче, над схваткой был. Ну так и держи рот закрытым, ибо не имеешь морального права давать советы. Ибо в самый тяжелый час современной истории России ты не был, не состоял, не подвергался опасности, не лежал под пулями. Отвали от России, Солженицын! Ты потерял право быть русским.
№30(141), 6 августа 1994 года
Эдуард (Савенко) Лимонов,
главный гранатомет «НВ»
В 24-м томе собраний сочинений Ленина (издание Полит. литературы, 1961), на стр. 324–326 в статье «Еще о национализме» Владимир Ильич полемизирует с членом Гос. Думы и представителем «Всероссийского национального союза» Савенко.
Так как моя настоящая фамилия Савенко и я председатель национал(+большев.)истской партии, то сквозь время (статья датирована февралем 1914 г.) Ленин, получается, полемизирует если не со мной лично, то с идеями, высказанными 80 лет назад под моим именем.
Цитирую Владимира Ильича:
«Член Государственной Думы Савенко прочел доклад ⟨…⟩. Докладчик считает особенно опасными стремления к сепаратизму ⟨…⟩ среди белорусов и украинцев. Движение украинское в особенности представляет большую и реальную опасность для единства России. Ближайшая программа украинцев сводится к феодализму и автономии Украины. Украинцы связывают свои надежды на осуществление автономии с разгромом России в будущей войне с Австро-Венгрией и Германией. На развалинах великой России будут основаны под скипетром Габсбургов в пределах Австро-Венгрии автономные Польша и Украина. Если украинцам удастся, действительно, оторвать 30 миллионов малороссов от русского народа, тогда наступит конец великой Российской империи. (Аплодисменты.)».
Спустя 80 лет я с удовольствием присоединяюсь к аплодисментам, которыми собравшиеся на 2-й съезд «Всероссийского национального союза» наградили Савенко. Он был прав так безошибочно, так четко и ясно прав. Уже в 1914 г. началась война с Австро-Венгрией и Германией, и в 1918 г. были поспешно сооружены и Польша, и самостийна Украина. И не кто иной, как Владимир Ильич, вынужден был ценою крови многих сотен тысяч русских солдат свергать, убирать эту самостийность. Ибо Ленин на практике власти убедился, что великой России без Украины не быть. Без Кавказа быть, почему нет, без среднеазиатских республик — быть, а без Украины не быть.
Без берегов Черного моря Россия — захолустная континентальная страна, прижатая к Ледовитому океану на манер Канады, и только. Черное море — естественная граница России на юге.
Что же, какие аргументы противопоставил тогда, в феврале 1914 г., Ленин Савенко? Слабые, демагогические и ошибочные.
«Почему же этот «федерализм» не мешает единству ни Соединенных Штатов Америки, ни Швейцарии? Почему «автономия» не мешает единству Австро-Венгрии? Почему «автономия» даже укрепила на долгое время единство Англии и многих из ее колоний?» — упоительно аргументирует Ленин и атакует Савенко: «Г-н Савенко особенно нелепо представил защищаемый им «национализм», так что облегчил опровержение своих идей до крайности. Единству России, извольте видеть, «угрожает» автономия Украины, а единство Австро-Венгрии укрепляет всеобщее избирательное право и автономию отдельных ее областей! Что за странность такая? Не придет ли в голову читателям и слушателям «националистической проповеди», почему невозможно укрепление единства России посредством автономии Украины?»
Тут Владимиру Ильичу так легко врезать, что даже неудобно за него. Всего лишь через месяц после написания им статьи «Еще о национализме» началась 1-я мировая война, и именно с Австро-Венгрии, «укрепленной», по мнению Ленина, всеобщим избирательным правом и автономией. В результате через четыре года ее автономии разорвали Австро-Венгрию на части. Капут ей настал! И сегодня, 80 лет спустя, те же автономные эмоции свирепо воюют меж собой на тех же землях. «Единство Англии и колоний», укрепленное «на долгое время» автономией, трещало по всем швам уже и к 1914 г., а Британская империя развалилась через несколько десятилетий. Что касается США, то тут Ленин вообще пальцем в небо попал. Каждый штат там населен многонациональным эмигрантским сбродом из Европы в более или менее равной пропорции. Своей «Украины» в США нет. Швейцария тут тоже не пришей кобыле хвост. Она сформировалась как государство не на принципе нации, но на принципе территории. Горцы, шпрэхающие на германском, французском или итальянском, воинственно отстаивали свои горы от очень сильных и опасных соседей — Франции и Германии. Сплотила их в государство эта общая опасность.(Если уж сравнивать Швейцарию, так с Приднестровьем, где русские, молдаване и украинцы объединились в государство под давлением единой опасности — агрессии соседей «румын». Ясно, что Ленину этот пример был недоступен.) Аргументация Ильича, как видим, в данном случае неглубокая и ошибочная.
Ленин — гениальный политик-практик, но в национальном вопросе он поработал халтурно, поверхностно, и теперь из-за неправильных теоретических посылок, на которых он основал Советское государство, мы проигрываем. Полемизируя с Савенко, Ленин позволяет себе демагогию.
«Объявляя инородцами белорусов и украинцев, гг. националисты забывают добавить, что великоруссов ⟨…⟩ в России не более 43 проц. населения. Значит, «инородцы» в большинстве! Как же меньшинство может удержать большинство, не представляя выгод этому большинству, выгод политической свободы, национального равноправия, местной и областной автономии? Травя украинцев и др. за «сепаратизм», за стремление к отделению, националисты тем самым отстаивают привилегию великорусских помещиков и великорусской буржуазии на «свое» Государство. Рабочий класс против всяких привилегий; поэтому он отстаивает право наций на самоопределение. Сознательные рабочие не проповедуют отделения; они знают выгоды больших государств и объединения крупных масс рабочих. Но большие государства могут быть демократичны только при самом полном равноправии наций, а такое равноправие означает и право на отделение. Борьба против национального гнета и против национальных привилегий неразрывно связана с отстаиванием этого права».
Через три с половиной года, придя к власти, Ленин (как позднее Ельцин) размахнулся было: «Берите отделения и самоотделения, сколько хотите!» И его взяли: Финляндия, Польша, земли Прибалтики, Кавказ… и Украина. Тут-то свежая Советская власть и Ленин во главе ее и испугались. Одно дело сочинять стройные, благородные теории на бумаге, другое — видеть страну растерзанной на сотни республик и автономий, все они воюют против России и между собой. Слава Богу, и в этом величайшая заслуга Ленина, он вовремя опомнился, отбросив свои выведенные в швейцарских пробирках теории, и стал гениально и трезво силой собирать Российскую империю под большевистским флагом. Уже 13 ноября 1918 года Совнарком аннулировал Брестский мир, «что позволило Советской России оказать братскую помощь украинскому народу». А 28 ноября 1918 г. в Курске было создано Временное рабоче-крестьянское правительство Украины… И Ленин собрал Россию. Поступив вопреки теоретическим выкладкам и собственной склонности к вульгарному марксизму. Владимир Ильич с 1918 г. и до смерти в 1924 г. был собирателем, спасителем. За эти годы он повторил в головокружительном темпе все подвиги русских великих князей и царей — от Ивана Калиты до Екатерины. В этом его гениальность. А по части умного прозрения, предвидения, понимания член Гос. Думы Савенко был умнее и глубже Ленина и как в воду глядел.
Собрав к 1922 году Россию если не в прежних границах, то в близких к прежним, Ленин, к нашему несчастью, не позаботился о том, чтобы сменить ущербные идеальные установки, и это проклятое право наций на самоопределение осталось нам в наследство вместе с автономиями и национальными республиками. Далее он заболел и умер, а мы остались с этой миной замедленного действия в самом фундаменте нашего государства. Во время 2-й мировой войны украинские националисты сами лезли в объятия Германии (вспомним предсказание Савенко, сбывшееся второй раз: «связывают свои надежды с поражением России в будущей войне с Австро-Венгрией и Германией»); да Германия высокомерно их не захотела. Во 2-й мировой одиннадцать наций из бывших автономий с удовольствием убивали русских…
С 1991 года Российского государства не существует. Мина, заложенная еще в 1914 г., взорвалась… А ведь Савенко предупреждал…
И еще одно замечание. Ленин трагически ошибался и оказался слеп и еще вот в чем. Национальное, «свое», русское государство нужно более всего не «великорусским помещикам и великорусской буржуазии», но, напротив, нужно простым классам общества: крестьянам, рабочим, пенсионерам, военным, учителям. (У «предпринимателя» родина там, где его деньги, предпочтительно в Швейцарии, деньги же защищают великорусскую буржуазию лучше всякого государства.) От отсутствия национального русского государства они и страдают в 1994 году, безжалостно эксплуатируемые на своей национальной земле мерзавцами из национальных и социальных меньшинств.
№32(143), 20 августа 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «НВ»
Режим у нас насильственный. Делает, что хочет. Захотели: ввели «шоковую терапию», изъяли деньги, трудно нажитые гражданами страны. Захотели: расстреляли из танков парламент, выбранный гражданами. Захотели — и топчут сапогами пышный (ядовитый) цветок капитализма МММ. Кинули на нары главу МММ. Мало показалось трех дней на раследование, сунули еще десять дней тюряги Сергею Мавроди: «На, получай, капиталист!»
Создали, по сути дела, корпус наемников «тонтон-макутов» — ОМОН. Якобы для борьбы с преступностью. Однако используют его для разгона и избиений политических противников. Преступность же именно после создания этих отрядов милиции особого назначения выросла вдвое, втрое, вчетверо, в десять раз… И растет…
Я раньше думал, что они, правители, ненавистный мне капитализм строят. Да нет же, сейчас понимаю: они и капитализму мешают появиться на свет. Нового социального строя ожидать не приходится, идет тупое изъятие собственности у большинства и приписывание этой собственности меньшинству. А по пути большая часть собственности уничтожается. Что есть знаменитый ваучер как не насилие над гражданином? «На тебе десять тысяч рублей и молчи, гад,— это твоя доля, понял!» Таков метод правительства, так урки в зоне издеваются над бытовиками. Между тем всерьез невозможно поверить, что труд, скажем, инженера на заводе в течение 25 — 30 лет в итоге оценивается в эти ничтожные десять тысяч рублей (кажется, тридцать доперестроечных рублей). Это шантаж, это вооруженное ограбление — ваучер.
Все, что происходит в России с момента избрания Генеральным секретарем КПСС Горбачева, может быть охарактеризовано одним словом: НАСИЛИЕ. Насилие крикливого меньшинства над молчаливым большинством. НАСИЛИЕ все более крутое, все более бесстыдное. Интересно, что даже слово «демократия», так неумеренно употреблявшееся все эти годы (оппозиция ставила его в кавычки) исчезло куда-то, стало неупотребимо или малоупотребимо. После событий 21 сентября — 4 октября 1993 г. и волки, и овцы стесняются выть и блеять о демократии. Мозги на асфальте, переполненные морги, какая уж тут демократия…
Чем интересна драма МММ (вне зависимости от исхода расследования деятельности Мавроди)? Тем, что из этой драмы ясно: правительство играет без правил, ничем себя не сдерживая: оно аморально, коварно и насильственно. Теперь после драмы МММ понятно, что власть имущие у нас — саблезубые тигры и глотку перервут кому захотят: коммуняка ты из «Трудовой России» или же Сергей Мавроди, капиталист и генеральный директор АО. Саблезубые тигры являются приверженцами идеологии мощных челюстей, клыков и когтей, а не капитализма. Нашему правительству, оказалось (и в этом урок драмы МММ), все одно, на кого бросить наемников ОМОНа, на коммуняк или акционеров МММ, свято уверовавших в «рынок». У правительства инстинкт насильника.
Права человека нарушаются в 1994 г. в России сто пятьдесят миллионов раз на день. И нужно сказать, что доля частной инициативы в этом ежедневном океане насилия — наименьшая. Большая часть насилия — дело рук самой власти. Она совершила или позволила совершиться крупномасштабным преступлениям, наказание за которые, увы, не предусмотрено уголовным кодексом. Состоялся 17 марта 1991 года референдум: 77% населения СССР высказалось за сохранение Союза. Уже в декабре того же года вопреки воле народов Союза власть в лице трех пожилых граждан (Ельцин, Шушкевич, Кравчук) разрушила СССР. Следствие этого разрушения: возникли горячие точки, войны, десятки и сотни тысяч убитых, миллионы беженцев… Цепь насилий, беспрецедентно антидемократическая для XX века,— вот история перестройки и «ельцинизма».
Возникает вопрос: «Зачем все это? Какова цель этой цепи насилий?» Саблезубые хищники уже и сами не знают. Первые годы они рычали «демократия», рычали «капитализм», сегодня неуверенно рыкают нейтральные какие-нибудь «реформы», «приватизация». Однако на самом деле цели уже нет. Есть грубая, тупая власть, просто не умеющая быть не тупой и не грубой, есть приклады, дубинки и сапожищи ОМОНа. Хищное животное не может быть вегетарианцем. Замирив умеренную оппозицию (власть прогуливается под руку с зюгановыми, жириновскими и лапшиными в залах Госдумы); скрутив «Трудовую Россию» и националистов запретами и уголовным кодексом, власть оборотилась против «своих». Именно против тех, для кого якобы она и созидает с помощью тотального насилия новую социальную систему. Вот она пожирает, храпя от наглости, тело МММ и его акционеров. Равнодушные, побросали омоновцы у здания налоговой полиции протестующих акционеров МММ в автобусы и увезли. В тех же автобусах, в которых возили и возят «коммуняк».
Власть потеряла последние остатки разума. Власть стала безумна, как бешеный питбультерьер. Впившись в горло МММ, она доказала, что ей не может доверять никто. Предприниматель и акционер, генеральный директор и рядовой «бизнесмен», как показали события с МММ, не более защищены от произвола и насилия власти, от ее клыков, чем член РНЕ, РКРП или национал-большевистской партии.
№34(145), 3 сентября 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «НВ»
В 1992–1993 гг. совершил я множество пропагандистских поездок по России (включая Сибирь), и почти в каждом городе встречался мне типичный военный патриот, полковник или подполковник, а то и несколько таких военных патриотов. Пылкий (пассионарный) и романтический, вставал он обыкновенно (над столом, увы!) и провозглашал тост (увы, тост), пылающий ненавистью к режиму и правительству. От всех поездок того года у меня создалось впечатление, что военная Россия только и ждет сигнала из Москвы, из Центра, чтобы восстать.
И вот они дождались. В период с 21 сентября по 4 октября 1993 года такие сигналы непрерывно поступали из Центра, из парламента. И от высших командиров страны. Генералы Ачалов, Руцкой, Макашов, другие командиры, бывшие и настоящие министры и депутаты давали приказы, соблазняли, умоляли. (Первые несколько суток я находился в штабе Ачалова, так что лично убедился.) Но ни старшие, ни (что более удивительно) младшие офицеры, те, кто непосредственно командует вооруженными людьми, не выступили с оружием и солдатами. (За редкими трагическими, очень неуклюжими исключениями. О них писала пресса.) Почему?
Да потому, что раздираемые желанием выступить военные патриоты в армии находились в нормальном ПОЛИТИЧЕСКОМ состоянии духа. А в таком состоянии трезвый подсчет «ЗА» и «ПРОТИВ» («против»: тюрьма, смерть, несчастная судьба для семьи, родственников, потеря статуса офицера; «за» — жизнь, карьера, покой) приводил их в лучшем случае к бездействию. И так будет всегда, если оставаться в нормальном политическом измерении. Восстать возможно, но для этого нужно перейти в другое, ненормальное состояние духа, в фанатизм, в героизм, и вот в нем, в его контексте — восстание с оружием в руках есть поступок ВЫГОДНЫЙ. Самураи, живущие рядом со смертью, понимали это. «Невозможно совершить героические подвиги в нормальном состоянии рассудка. Нужно сделаться фанатиком и выработать манию к смерти»,— писал Йоши Ямамото, самурай XVII века. Истину эту нужно знать всякому командиру батальона, всякому русскому ротному. Героизм — особое состояние, в него нужно войти, возбудив себя до него. И тогда всякие подсчеты станут жалкими. Сумевших подняться до высот героизма и восстать народ чтит героями вне зависимости от того, преуспели они в своем восстании или нет.
Расчетливые офицеры жалко кончают жизнь мирными старичками-отставниками, помирая от инфаркта на садовых скамейках или во сне. Ставшие обузой даже для семьи, они тихо исчезнут из жизни. Герои уходят с грохотом, в дыму сражений и остаются любимыми своим народом до самых пределов истории и памяти человеческой. Героизм, героическое отношение к жизни в советских школах не преподавали, искусство стать фанатиком — тоже, потому здоровые, рослые, сильные молодые мужики в погонах глушат водку и растерянно наблюдают, как погибает Государство, Родина и Нация. Парни, поверьте мне, переход к действию есть переход не политический, но волевой. Нужно сделаться фанатиком, и тогда любые решения и любые подвиги возможны. Нужно один раз сорваться с цепи нормальной жизни, и пошел… Не сможете — останетесь ничтожествами.
Я беседовал с офицерами ВДВ (в мае 94-го года) и задал им несколько вопросов. Разговор состоялся на их территории, за бутылкой, и ответы потому были неофициозные. «За кем пойдете?» — спросил я их. И не получив связного ответа, задал наводящий вопрос: «За гражданским пойдете?» — «Нет, не пойдем».— «Значит, за военным? За кем? За Макашовым пойдете?» — «Не, он в Афгане своих людей подставил — роту потерял».— «Ну, а за кем пойдете?» — «За Лебедем пойдем».— «А то, как он ведет себя в Приднестровье, вас не смущает?» — «А как ведет?» — «Ну как сварливая истеричная барышня, грызется с правительством Приднестровья, дискредитирует республику».— «А это нам все равно. Лебедь хороший командир».— «Почему же он хороший? Когда он в Приднестровье появился, на него там да, Богу молились. Во всей России он самым популярным лидером стал в августе 1992 года, но теперь склочничает и выносит сор из избы».— «Лебедь хороший командир. В Афгане у него меньше всего потерь было».
Тут я их понял. Для офицеров ВДВ хороший и популярный командир тот, кто своих людей оберегает, не подставляет. Осторожный то есть. Осторожность же имеет оборотную сторону: оборачивается отсутствием инициативы. Для армии осторожный командир — благо. Для России в ее сегодняшней издыхающей фазе осторожный командир — вред. Лебедь с виду такой картинный мужчина — голос гобойный, челка, тельняшка — почти герой, а между тем, он дипломат, и какой. О президенте: «…я действия президента не обсуждаю», как полагается верному служаке. Однако, когда Суворов Екатерину II искренне и преданно матушкой называл, в те времена Россия и в весе, и в территории прибавляла, а при президенте Ельцине Россия астрономические пространства потеряла, на Кавказе оружия национальным мерзавцам тонны наоставляли, народы целые воют от боли… А «герой» в тельняшке, утрированно картинный мужик, военная косточка «действия президента не обсуждает». (Российского нет, не обсуждает, но приднестровского открыто обвиняет вместе со всем кабинетом в коррупции, ибо не начальник ему Смирнов. Между тем Приднестровье находится в состоянии замороженной войны с Молдовой, и потому все внутренние распри и расколы там неблагородны и работают против республики. Даже если там кто-то виноват, следовало бы молчать.)
Так что пусть за Лебедем и готовы идти офицеры ВДВ, он никуда никого не повел в благоприятном ему 1992 году и, как видим, не собирается вести и в 1994-м. Зато раздраженный своей нерешительностью, негероический, но с виду вылитый герой генерал Лебедь в сердцах шпыняет приднестровское правительство. Генерал Лебедь, новые государства строятся не идеальными людьми, но те, кто восстает и строит их, все же герои, а критиковать восставших — последнее дело. Эх, генерал Лебедь, мне бы твою 14-ю армию! Я бы знал, как с нею обратиться!
Совместными усилиями многие факторы: и политики с отрицательным знаком (то есть вредные для России, негативные), и убогая рабская философия служилых людей, привыкших к подчинению (унаследованная от советского времени), разрушили наши Вооруженные Силы. Они есть, но их нет. (Единственное исключение — они есть в Таджикистане, где недовоеванная война в Афганистане рвется к Москве. Опасно недовоевывать войны! Афганскую войну следовало или не начинать, или начав,— выиграть.) Генералы у нас либо вульгарные воры в погонах, либо «честные» служаки, что в применении к нынешней ситуации есть предательство интересов нации. Самая лучшая категория генералов у нас отставники, но эти крепки задним умом. Когда они находились на постах и должностях, то не были патриотами, зато сделались таковыми в отставке. Однако генерал без армии равен солдату. Младшие офицеры у нас, к сожалению, лишены латиноамериканской или африканской бравурной амбициозной храбрости и предпочитают «ждать сигнала», а то и ничего не ждать, но водку пить. Судьба Советской Армии трагична. А русской национальной армии не может быть, пока не создано русское национальное государство. Национальной России придется опять, как в 1918 году, заново создавать новую армию на новых началах. Восстанет же и спасет страну не армия, а радикальная националистическая молодежь. Вне сомнения, в рядах восставших будет немало лейтенантов и капитанов, но армии как организму — Советской Армии — ей капут.
То, что к этому неприятному и трагическому выводу пришел именно я, певец мужества войны, певец армии (уже в 1971 г. я написал «Оду Армии»), еще более усугубляет приговор. Он окончательный и обжалованию не подлежит. Советская Армия мертва.
№37(148), 24 сентября 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «НВ»
Скрепя сердце, увлекаемый друзьями, пошел я 21 сентября на митинг на театральной площади. О трагической гибели товарищей по борьбе я скорблю одиноко, по-своему, снова и снова размышляя о том, что произошло год назад, переосмысливая, прокручивая, просматривая события в памяти. Почему-то с горем не хочется мне идти на люди, лицезреть милицию, ОМОН — в скорби я прячусь. Но вот пошел.
Мало было демонстрантов, хотя и множество знакомых лиц. Десяток, наверное, пожилых патриотов осторожно, как это свойственно пожилым или бывшим коммунистам, да и вообще русским пожилым мужикам, подошли и остерегли меня от опасности междуусобной распри в оппозиции. «Не нужно бы… не следует… мы должны сплотиться, чтобы свалить этот режим все вместе… Наши разногласия им выгодны». Никто не назвал прямо мои регулярно публикуемые в «Новом Взгляде» «лимонки» в Руцкого, Зюганова, в лидеров оппозиции, но ясно, куда вежливые метили. Отходили, крепко пожимая руку, глядя в глаза.
Потому хочу объяснить. Я не раскольник ради раскола. Я не черная овца в добропорядочном семействе оппозиции. И не я один такой. Рядом в толпе раздавали обращение РНЕ, объясняющее, почему РНЕ не участвует в митинге и демонстрации «объединенной оппозиции». Мои недовольства и претензии иные, чем у РНЕ, но они глубоки и серьезны. К кому мои претензии? Кем я недоволен?
Ряженые лидеры
Я не подвергаю сомнению убеждения ни рядовых членов КПРФ, ни тем более массы патриотов. К ним я отношусь как к отцам и братьям, товарищам по борьбе. Я утверждаю лишь, что Зюганов, Руцкой, какой-нибудь Астафьев и им подобные, то есть «наши» вельможи от оппозиции, доказали, что они оппортунисты, соглашатели, не те, за кого себя выдают, короче ряженые. То, что они соглашатели и оппортунисты, общество смогло увидеть в процессе подготовки к выборам и после выборов 12 декабря 93-го. Тотчас после трагических событий 21 сентября — 4 октября 1993 года. И все яснее видно. Господин Зюганов 20 сентября 1994 г. в «Комсомольской правде» радуется: «Не будет нового издания Октябрьской революции в термоядерной стране… есть мирные способы решения, в том числе и революционных процессов… Надо их решать цивилизованным способом. Через участие в выборах прежде всего». Ясно, что господину Зюганову понравилось участвовать в выборах, пожиная голоса тех, кто погиб нецивилизованным способом, но не вы ли, Геннадий Андреевич, их (затем погибших) воспаляли с бетонного балкона Дома Советов? С оккупационным режимом призывали их бороться вы. Потом куда-то исчез и спрятался Зюганов. И появился на телевидении. Режим перестал быть для Зюганова оккупационным, когда он сам приземлился в Думе, стал главой фракции. Рядом на той же странице «КП» Егор Гайдар радуется тому же, что и Зюганов, заклиная змея революции: «Высокого уровня политической напряженности в стране нет. Желающих браться за булыжники немного… потенциала для глубокого социального взрыва в России сегодня нет. Не хотят люди идти на баррикады».
К Гайдару у меня претензий никаких. Буржуин как буржуин, отстаивает свои классовые интересы. Враг и точка. Зюганов рассуждает как буржуин, имеет физиономию моего классового врага, но называет себя лидером компартии РФ. Ряженых у нас в России сейчас немало. Рядился в защитники трудящихся Ельцин перед выборами 12 июня 1991 г. (почитайте программу!). Рядится успешно Эйдельштейн-Жириновский в «ультра-националиста» — и не израильского, но русского!!! Вырядились в «крестьян» аграрники, хотя ниже агропромовского директора там никого нет — десятки министров и замминистров сельского хозяйства автономий и регинов и даже вице-премьер Завирюха! (Вот так крестьяне! Аграрии, так иху мать!) То есть обман избирателя стал у нас правилом.
После безопасного выхода из Лефортова Руцкого его усиленно продают в лидеры оппозиции. Ушел «под Руцкого» Константинов, я так полагаю, со всей ФНС, поредевшей и еле живой организацией. Илья Константинов мужественно вел себя в октябрьские дни, но какую по счету идеологию он защищает сегодня? Сборник «Политическая Россия сегодня» сообщает нам, что депутатом ВС РСФСР он стал со следующей программой: «Выступал за роспуск КПСС, проведение депортизации, ликивидацию СССР, за переход к рынку, за принятие закона о предпринимательстве». Подвиги самого Руцкого известны. 2 апреля 91-го увел из сильной депутатской группы «Коммунисты России» 179 человек. Руцковские «Коммунисты за демократию» ушли к Ельцину — поддержали ВС РСФСР в утверждении суверенитета России, высказали доверие Председателю ВС, Ельцину и депутатским группам «Демократическая Россия» и правым «демократам». За свою подрывную деятельность Руцкой получил пост вице-президента через два месяца.
Серый, но властолюбивый генерал стал заигрывать с оппозицией, собираясь с ее помощью забраться на самый верх — в президентское кресло. Уже в феврале 92-го он выступил перед конгрессом гражданских и патриотических сил с речью, из которой мне лично стало ясно, что Руцкому нельзя доверять, что его принцип — предательство. И вот Руцкой, Константинов, Зюганов («коммунист», радующийся, что не будет революции, да еще и октябрьской!) и прочие ряженые скликают всю оппозицию под лозунгом «Восстановим СССР!» Это с их-то биографиями! Вот какие у нас лидеры! Преследуя собственные интересы, они намеренно разрушили государство, а теперь паразитически лезут предводительствовать под лозунгом восстановления его же.
Только что поистине свадебный генерал Руцкой «прогулял» группу отобранных «лидеров» оппозиции в Калининград. По свидетельству нескольких очевидцев, поездка вышла гнусная. В то время как за закрытыми дверями Руцкой и Зюганов делили президентство и премьерство, время от времени приглашая третьих лиц — Бабуриных и прочих — обещая им министерства, толпу лидеров поили и не очень с ними церемонились. Еще меньше стали церемониться после подписания документа (декларации о том, что хотим Руцкого в кандидаты на царство). Пренебрежение и наглость холуев-руцкистов стали откровениями. Калининградская прогулка, очевидно, не удовлетворила Руцкого, он недавно раздраженно отозвался об оппозиции как о «политическом балагане». Верно, генерал Руцкой, но вы не последний актер этого балагана, и такие, как вы, втершись в оппозицию, и принесли в нее балаганные нравы, обман, оппортунизм, ряженность как принципы.
Да всем нам хочется убрать режим Ельцина от власти, но из этого вовсе не следует, что мы со счастливыми лицами хотим выбрать в президенты Руцкого с группой окруживших его беспринципных лиц или нахального Эйдельштейна-Жириновского с его нерусскими «новыми русскими».
Я не полемизирую с Руцким, Зюгановым или Константиновым. Я отвечаю тем пожилым честным мужикам, которые недоумевают по поводу моих «лимонок». Я считаю, что в оппозиции кризис. Я не считаю, что оппозиция умрет, если я укажу твердо на этот кризис. Я считаю, что следует ампутировать от тела оппозиции зараженных лидеров. Массы же поймут такую ампутацию правильно. В этом я уверен. Отрежем ряженых и паразитов от здорового тела оппозиции.
Революционная оппозиция
Хотя этот факт еще не вошел полностью в сознание русского общества, но оппозиция разделилась, то есть частично кризис уже разрешился. Став парламентариями, толпа умеренных лидеров (Зюганов и Ко, Жириновский и его «новые русские», вельможи аграрии+множество одиночных «лидеров») на деле перешла во власть. Те из них, кто не стал парламентариями, продолжают выцветать на трибунах редких митингов и тусуются в калининградских и прочих увеселительных мероприятиях. Недолго, однако, продлится это.
От них, умеренных, эмоциональных, безыдейных и беспринципных, отошла и отделилась революционная радикальная оппозиция, левый ее фланг — ультра-коммунистический (наиболее известен Анпилов и его РКРП) и правый фланг ультра-националистический (наиболее известен Баркашов и его РНЕ). На политическом пространстве между РКРП и РНЕ расположились сегодня многие десятки партий и организаций, менее известных, но не менее активных. Революционной оппозицией я называю всех этих радикалов потому, что они — сторонники или социальной или национальной революции в России, а то и двух вместе, как моя партия (НБП) — национал-большевистская.
Различие между парламентской и революционной оппозициями огромное. Для радикала-революционера и Руцкой, и Зюганов, и Ельцин одинаково неприемлемы. «Президентом России может быть только русский или гражданин русско-славянской национальности»,— такова официальная позиция НБП, выраженная в законодательном предложении Госдуме от 20 сентября. Это не убережет нас от всех Лжедмитриев, но хотя бы убережет от нерусских Самозванцев.
Мы, революционная оппозиция, будем нещадно бороться против волн оппортунистов, захлестывающих оппозиционное движение. Руцкие, Ципко, Глазьевы и черт знает кто еще — вышвырнутые и уволенные из власти, не сменив идеологии даже, сигают в лидеры оппозиции. Хватит, отныне наших солдат, наши неистовые и честные массы будем вести мы сами. Прочь с дороги, политические шулера, соискатели власти, за которую вы платите не своей кровью! Кто не приемлет национальной социальной революции — тот наш враг.
Кстати сказать, ряженые первыми, уже давно, начали боевые действия против радикальной оппозиции. Они неизбежно образовывали стенку и оттирали и не пущали радикалов к власти в оппозиционных структурах. В сопредседательстве ФНС, скажем, не было ни единого радикала (никаких Баркашовых, Анпиловых, Дугиных или Лимоновых). Отношения радикала-коммуниста Анпилова с давно предавшим коммунистические принципы соглашателем буржуа Зюгановым — это отношения честного борца, на своих плечах и нервах вытянувшего организацию всех народных митингов (Анпилов), и приживалки-узурпатора, сумевшего захватить власть бюрократически, действуя через секретариаты или председательства (Зюганов). Сам Анпилов отлично сказал об этом словами Ленина: «Пока пролетариат борется, буржуазия крадется к власти». Уже в 1990 г. в программе курского кандидата в депутаты Руцкого есть выпады «против революционеров и экстремистов». Ельциным произведенный, генерал Руцкой не скрывал своей враждебности к «красно-коричневым», когда только вышел, амнистированный из Лефортова, по-видимому, с решением «завязать» с политикой. (Есть его раздраженные интервью.) Но оклемался генерал, «развязал», и понадобились и красные, и коричневые, вернее их фальшивые заменители — Константинов, Глазьев, Ципко, Зюганов и прочие эрзацы. Руцкому (так же, как и Жириновскому) все равно, какие силы и какая идеология посадят его в президентское кресло. Он сам предпочел бы ельцинский электорат. И только потому, что у этого электората есть уже вождь — Ельцин, Руцкой, матюгаясь, я уверен, вынужден возглавить противоположный лагерь. Революционная оппозиция решительно не поддержит ни Руцкого, ни Зюганова, ни Жириновского, мы призовем наших сторонников и сочувствующих голосовать против этих ставленников чуждых оппозиции сил.
Да, это раскол. Да, это скандал в «благородном» семействе. Но мы выросли и сумеем сами править страной. Посредники нам не нужны. Приглашенных врагов, полу-русских, эрзац-русских — за борт!
№39(150), 8 октября 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «НВ»
Вместе с издателем заехал к наборщице. Живет она рядом с Пушкинской площадью, на Тверской. Во дворе лежит мерзкая, полуголая бритая бомжиха, и только морщинистые груди отличают ее от мужика. Наборщицы дома не оказалось. Через несколько часов заехали опять. Все лежит бомжиха, совсем уже голая. Мерзкая запредельно, ничего человеческого: спина, зад, ноги в чудовищных синяках и болячках. Стоят вокруг дети, открыв рты…
Москва — столица бомжей.
Льет дождь. Около шести утра. Вышел я из метро «Площадь Революции» («Театральная»). Ни души. Вдруг — пение восточное из-за угла, от гостиницы «Москва». Группами мужики какие-то идут, в большинстве усатые. Догадался: турки! На работу в автобусах приехали! Государственную Думу почему-то ремонтируют турки. Своих безработных миллионы (русские стесняются декларировать безработицу, а в помощь не верят), а турки тысячами в город призваны, в гостиницах «Россия» и «Украина» живут. До этого турки Белый дом восстанавливали. (Трогательная забота о благосостоянии нации!) Идут турки, поют мусульманскую мелодию под дождем. Двое вперед вырвались, вокруг себя оборачиваются, руки к небу — танцуют. Дождь идет. Ни единого русского. Спят.
Москва — столица мусульман.
Время полных, а точнее толстых юношей. В ларьках все больше полные юноши сидят. Полные политики в подавляющем большинстве: полный Гайдар, полный юноша Явлинский, полный Шумейко и полный Борис Федоров, полный «наш» татарин Бабурин-хан. По городу бродят полные бизнесмены-нэпманы в широких «модных» штанах и больших сооружениях цветных пиджаков. Жопастые, далеко не Шварценнегеры, под сто кило каждый, несут они свои гастрономические жиры в иностранных автомобилях. Здесь какая-то загадка времени: почему толстые юноши (у нас в школе таких называли «Пуздро») так урожайно представлены и во власти, и рядом с властью, и в классе «бизнесменов»? Загадка, ей-Богу. Вот изберем еще и полного президента, будет страна толстяков. Лужков — полный, но не юноша. И Черномырдин под 110 кг затянет, думаю. Все реже встречаются у власти люди нормальной комплекции. Почему?
Москва — столица толстяков.
Немецкая фирма «Баэр» начала производство в Москве аспирина. Одиннадцатое кафе «Баскин Роббинс» открылось в России, в дополнение к 60 киоскам. В Москве четырнадцать холерных больных. Москва купила 81 автобус «Мерседес-Бенц» в Турции. В магазинах Москвы все труднее отыскать русские продукты. Гречка — русская, потому что Запад гречку не производит. 160 миллионов долларов выделено Москве для закупки за границей продовольствия плюс несколько миллионов тонн нефти и газа,— на вырученные деньги город будет закупать продовольствие. Москва — содержанка, паразитка, город, который не жнет, не сеет, не производит, но жрет только иностранное. И тем самым ежедневно убивает русское сельское хозяйство, русскую промышленность, разоряет крестьян и рабочих. Город живет на иждивении тружеников страны.
Москва — столица иждивенцев.
3 сентября Москва «празднует» вывод Западной группы войск из Германии. Третий Рим отдал астрономические территории и 30 миллионов своих граждан, и вот покорно вывел последние свои легионы. У памятника Долгорукому — жидкая цепь встречающих. У Моссовета — помост-эстрада. Щель сбоку Моссовета — улица Станкевича набита серыми муниципальными полицейскими. Бегают холуи в гражданском, с удостоверениями личности на лацканах — на американский манер. Стоят толпой иностранные телегрузовики и автомобили ГАИ — тоже иностранные. Рим низвели до колонии. Праздник в колонии. Когда солдат из Ньясаленда приветствует какой-нибудь город Киншаса после отступления с завоеванных земель. Оркестр играет «Холодок бежит за ворот». И горько звучит припев: «Кипучая, могучая, никем не победимая, страна моя…» Победимая своей глупостью, подлостью элиты.
Прошли шесть каре солдат от 80 до 100 человек каждое. Пели «Прощай, Германия, прощай, Нас ждет любимый отчий край». Ушли. Началось безобразие. Вынесли герб Москвы, появились ряженые: три богатыря и царевна. Появились тройки с цыганами. Цыгане славословили мэра: «Юра, Юра, Юра!»
Под якобы колокольный звон вывалили еще ряженые. Началось шутовское сражение. Ряженый парад. По каким разрушенным домам культуры наскребли этих участников былых самодеятельностей? Чем платили? Долларами? Рублями? Конферансье стал объявлять в стихах всякую чепуху. Проехала ладья с фейерверком. В густом дыму. Проехали белые огромные часы, и на них без пяти полночь, и танцуют на цоколе артисты-хмыри. То есть пир во время чумы-холеры. Без пяти полночь.
Москва — столица ночи?
№44(155), 12 ноября 1994 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «НВ»
Я внимательно прочел в «Советской России» прокурорскую речь адвоката Руцкого — члена Думской фракции КПРФ Юрия Иванова, в которой тот обвиняет лидера РНЕ. Вот к каким выводам я пришел.
Первое. Иванова и тех, кто за ним стоит (а это и Зюганов, и Руцкой) устраивал Баркашов, чьими руками можно было загребать жар, но не устраивает Баркашов-политический лидер, Баркашов-соперник. Они хотели бы, чтобы Баркашов оставался бы послушным полевым командиром, которого Их Величества вожди использовали бы для грязной работы. Поразительна хамоватая и бесстыдная привычка номенклатурных бояр-коммунистов эксплуатировать своих же товарищей по борьбе.
Второе. Борьба с непослушными конкурентами сделалась для номенклатурных бояр «оппозиции» важнее, чем борьба с правительством. Ибо в случае победы над конкурентом можно оттянуть у него и солдат его, и избирателей. Подписав договор о согласии с правительством и лично с Ельциным, паханы оппозиции устремились усмирять бунты соперников. Г-н Иванов получил приказ попытаться заполучить солдат Баркашова и баркашовских избирателей. Для этой цели адвокат («юрист») привычно отделил «особо опасного» Баркашова от баркашовцев: «Нет сомнений, что в РНЕ немало лично честных, готовых встать за Родину ребят». Так опытный прокурор-сутяга шьет все содеянное на одного — обычно старшего и опытного обвиняемого, готовя его к вышке, а «попавших под влияние малолеток» или оправдывают, или «награждают» скромными сроками.
Третье. Чтобы опорочить Баркашова, Иванов намекает на связи того с якобы предосудительными лицами и организациями. При этом сам ссылается на предосудительные организации типа газеты «Известия» или находящуюся под влиянием и опекой Горбачева «Независимую газету». Согласно «НГ» появление баркашовцев в Белом доме якобы «организовал» бывший генерал КГБ Бобков. Большое дело, скажет читатель, отставных генералов в Белом доме было хоть пруд пруди. (Толку от них было мало, в том числе и от генералов КГБ. Все они давали бесполезные советы.) Приглашать туда или «организовывать» приход было излишне, все приходили сами, не отвергали никого. (В первом списке добровольцев был и я.) А с КГБ дела простые. Если взять телефонную книжку самого Иванова, то в ней, уверен, окажется не один десяток бывших сотрудников организации из трех букв. Иванов использует старый жупел «КГБ» в 1994 году, когда и организации этой уже нет, и все узнали, каким бездарным был этот хваленый комитет. Я хочу сказать, что бывшие комитетчики — банальная часть нашей реальности. Подвизаются они и в коммерческих банках, и в аппарате Жириновского, до 3 октября пара действующих генералов КГБ захаживала в газету «День». Почему Баркашову с ними нельзя водиться, если информация «НГ» не выдумана?
Эпизод с ранением и госпитализацией Баркашова Иванов также окружает мрачной мистикой подозрения, намекая усиленно на якобы особое отношение властей к Баркашову. В действительности же (первые радости кровавой победы прошли, сменившись испугом «что натворили!!!») власти уже не знали, что им и делать с новыми узниками, и арестованный позже всех Баркашов на себе испытал эту неуверенность.
Так что зря старается Иванов-прокурор, пытаясь разрушить репутацию Баркашова. Сегодня намеки на КГБ и полуобвинения в «фашизме» не срабатывают, тем паче не работают намеки на сотрудничество с властями. (Зюганов и Жириновский открыто и похабно сотрудничают с режимом ежедневно.) Другое дело, что сам Иванов выглядит в этой истории грязным. Его попытка очернить Баркашова очень неблагодарна.
Четвертое. Иванов пытается подвергнуть сомнению участие баркашовцев во взятии мэрии. Попытка разбить уже сложившуюся легенду — дело безнадежное. В русской памяти навсегда останутся баркашовцы, берущие штурмом мэрию, хотя были там не только они. Но никто, однако же, не придумал, что брали мэрию «капеэрэфники» или «зюгановцы», потому что их в природе не существует. Зюганова же со всем списком вельмож можно увидеть геройствующими только в зале Госдумы. Куда, кстати, они попали (и прокурор Иванов), вот парадокс-то, благодаря героическому поведению восставшего 3 октября народа, включая и баркашовцев! Кто осмелится отрицать, что какое-то количество голосов, отданных за Зюганова или Жириновского, принадлежит на самом деле Баркашову и баркашовцам?
Кстати, почему г-н Иванов, въедливо расследуя, где именно и когда был Баркашов в дни 3 и 4 октября 1993 года, не поинтересовался, где находился в это время лидер его фракции Зюганов? Почему, регулярно подстрекая к восстанию толпу у Белого дома с 22 сентября, Зюганов исчез оттуда, когда запахло порохом и объявился уже на экранах телевизоров? Что может быть бесчестнее и похабнее спрятавшегося подстрекателя?
Следует сказать, что г-н Иванов интересовался Баркашовым и ранее. Еще год назад в телефонном разговоре со мной он просил рассказать ему при встрече о Баркашове и его организации. Это, дескать, поможет в защите его клиента Руцкого, тогда находившегося в тюрьме. Встреча так и не состоялась. Почему же Иванов выступил со своими низкими подозрениями в печати лишь сейчас? Да только потому, что вожди и вождишки до сей поры с удовольствием эксплуатировали Баркашова. Осторожно, не вступая с ним в формальный союз, они позволяли народу узнать, что встретились с Баркашовым, что их видели с Баркашовым. Баркашова посетил Жириновский (напросившись сам). Это подымало рейтинг у масс…
Но вот Баркашов стал высказываться. И мы узнали, что он думает о них: вождях и вождишках. А думает он о них и об их способностях плохо. Тогда на него и спустили Иванова. И спустили умело — провокаторски. Перед важными для РНЕ выборами в Мытищинском и/о, где кандидат от РНЕ Федоров противостоял Боровому и Мавроди.
Пятое. Несколько лет бояре-коммунисты были для нас, национал-революционеров, попутчиками и союзниками. Их вполне скорпионий нрав проявился, только когда запахло властью. Тогда они немедленно стали теми, кто они есть,— сплоченной группой скорпионов. Номенклатурный коммунист не может не «кинуть» друга, союзника, попутчика, как скорпион не может не жалить. Предательство у него в генах. Он предает даже себе во вред. И предает так подло, насколько может. И предав, не стесняется, не мучится совестью от этого. Вот неподражаемый, прокурорский (разделить подельников) и одновременно скорпионий отвлекающий маневр юриста Иванова: «Единственная известная фамилия, которая сегодня «в союзниках» у Баркашова — это писатель Эдуард Лимонов. Прямо скажу, при всех «за» и «против» я с уважением отношусь к Лимонову — памятны его великолепные публикации 1991–1992 гг., нельзя забыть, как поднимали они людей. И будет очень печально, если этот оригинальный человек, с его немалым потенциалом будет растрачивать себя, рекламируя Баркашова…» Помнишь, читатель, Иванов уже отделил в особую группу, которой полагается снисхождение,— «честных ребят РНЕ», а теперь вот так, с лестью, отделяет «оригинального человека», относясь к нему с уважением; отделяет от Баркашова. Цель статьи не только расколоть РНЕ, вызвав в «честных ребятах» подозрения, не только повлиять на выборы в Мытищинском и/о, но и расколоть недавно сложившийся и закрепленный 10 июня с.г. союз национал-революционных сил, к которому в перспективе присоединились бы и радикальные коммунисты-якобинцы Анпилова. (И тогда капут всем Зюгановым, пузатым жлобам в «кустюмах». Перед национал-коммунистическим блоком власть устоять не сможет, а боярская оппозиция разбежится по дачам упаковывать чемоданы.)
Отступление. Несколько лет пробыв по одну сторону баррикад с бывшими вельможами КПСС, я, сознаюсь, простодушно долгое время не замечал их коварства. Я рано заметил их неотесанную глупость и беспросветную неграмотность, несмотря на несколько высших образований на брата — это да. Когда образовывался ФНС (я прилетел туда прямо с войны в Боснии), на съезде Зюганов усадил меня в президиум, наградил значком «оргкомитет» и дал слово, упросив до этого не вносить раскол в создаваемую организацию. (Дело в том, что по просьбе редактора «СовРоссии» я написал статью, в которой возражал против все большего влияния Верховного Совета РФ на ФНС.) Зюганов же пообещал ввести меня в состав национального совета. В ноябре я уехал на войну в Абхазию, оставив аргументированную просьбу включить меня в политсовет ФНС. Среди прочих аргументов были и мое особое влияние на молодежь, и почти двадцать лет жизни за границей — опыт, которого ни у одного из них нет. Бумага была адресована Зюганову, Константинову, а оставил я ее Проханову. Сказать, что я рвался к власти в данном случае глупо, ибо ФНС тотчас же запретил Ельцин, и получалось, что я просил присоединить меня к группе товарищей, в перспективе могущих оказаться в тюрьме. Коварные, они замяли дело, и так никогда связно и не ответили на мою просьбу. Все, чего я хотел тогда,— получить возможность влиять на решения оппозиции, ибо уже убедился в несостоятельности многих «лидеров».
И вот я читаю интервью Зюганова в «Правде» (от 10 авг. с.г.) «Скрипя зубами, он готов перекусать всех своих вчерашних друзей-соратников от Проханова и Чикина до Зюганова. А причина банальна. Он захотел попасть в Государственную Думу. Для многих из нас это было неожиданно». Остановлюсь, чтобы возразить: «Ложь! Я не скрывал моих нормальных амбиций: помимо того письма с просьбой включить меня в состав ФНС, я говорил об этом с Алкснисом, Чикиным, Прохановым, Володиным. Неожиданно это оказалось для Зюганова! Вы думали, что я для вас доклады буду писать всю жизнь и безвозмездно? Для вас, невежественных и неопытных во всем, только потому, что вы были в прошлом секретарем организации вялой и дохлой, потерявшей власть?» Но продолжу цитирование: «Но что за вопрос? Пошел по Тверскому округу. А там, кроме него, еще 8 кандидатов, в том числе от компартии — ⟨…⟩ Астраханкина. Самородок. Местные мне сразу сказали: авторитет у нее безоговорочный. Наибольший шанс. А Лимонов вдруг просит во имя него снять все кандидатуры».
И это ложь! 11 октября 93-го, когда КПРФ не получила еще и разрешения на участие в выборах, я позвонил союзнику Зюганову. Оповестил его, что хочу выставить свою кандидатуру в 172-м и/о. Попросил поддержки, в частности, просил, чтобы он мобилизовал КПРФ в Твери, и, если может, дал бы сигнал газете «Позиция», возглавляемой неким Зорькиным (однофамилец), посодействовать. Разве я не имел на это права? Вот и Иванов пишет: «великолепные публикации поднимали народ». Ну и вы теперь подымите чуть-чуть народ в Твери, чтобы помочь союзнику. Зюганов обещал мне помощь искренним голосом и даже посетовал на то, что КПРФ не разрешено участвовать в выборах, а то бы он, дескать, включил меня в список КПРФ.
Последовали еще пять телефонных разговоров. Я не привык просить, но моя команда в Твери — 24 человека — хотела поддержки. Работали люди и ночью — расклеивали плакаты и листовки — я звонил Зюганову, чтобы его коммунисты помогли чуть-чуть, потому что г-н Зорькин и пальцем не шевельнул. Впоследствии, в начале ноября узнав, что КПРФ получила разрешение участвовать в выборах (за безопасное правительству поведение) и что КПРФ выставило в 172-м округе своего кандидата — Астраханкину (она же значится в 43-м номере в списке КПРФ), я понял, что меня «кинули». Во имя чего, не так важно, скорее всего, просто из скорпионьей генетически обусловленной злобности. И я больше не звонил Зюганову. Он нагло лжет, заявляя, что я просил «снять все кандидатуры». Встретив Зюганова на съезде писателей России, я был поражен, когда он протянул мне руку. И я не подал ему руки… Я вовсе не утверждаю, что победил бы на выборах, если бы г-жа Астраханкина не значилась в списках кандидатов. Но без ее присутствия единственным кандидатом оппозиции был бы я. И мне хватило бы голосов половины ее избирателей, чтобы победить. Я привел здесь эту историю целиком еще и в воспитательных целях — показать, как личное становится политикой. У КПРФ даже не было необходимости «кидать» меня, шестьдесят с лишним кандидатов вошли в Думу по партийным спискам, и Астраханкина №43 все равно попала бы туда. Но скорпионья натура… Если бы я был эмоциональным человеком, я бы заорал: «Да вы же предали меня, суки!» Но я вот не подаю руки. Гадко.
Шестое. Поведение Александра Петровича Баркашова объясняется теми же, что и мое, сходными причинами. Находясь в национальном движении без малого ДЕСЯТЬ ЛЕТ, из них четыре года во главе РНЕ, он на личном опыте убедился в моральной нечистоплотности и наглости хамоватых сановников-бояр, оказавшихся в оппозиции только потому, что их лишили власти. Убедился и в их чудовищной беспринципности. Люди без убеждений, без идеологии, наши «лидеры» оппозиции столько раз меняли убеждения, что не презирать их невозможно. Иванов удивляется, что Баркашов резко, презрительно отзывается о Верховном Совете, говоря о депутатах: они «загоняли Ельцина в угол, не оставляя ему малейшей возможности для компромисса». Так это ведь абсолютно верно! Белый дом в сентябре/октябре 1993 года — это не только героизм его рядовых защитников, но и попытка государственного переворота Руцкого/Хасбулатова плюс действия Верховного Совета РФ против Ельцина. Я выступал против ВС России в печати много раз, я требовал на 1-м съезде ФНС, чтобы Фронт отмежевался от ВС России и вел самостоятельную политику. Почему? Да потому, что ВС России вместе с Ельциным убили СССР и ввели шоковую терапию, потому что Хасбулатов был выдвинут Ельциным, а Руцкой в апреле 1991 г., предав коммунистов, ушел в лагерь к Ельцину. И еще тысячи грехов были на ВС… За время осады Белого дома Баркашов убедился, что в тяжелые последние дни у Руцкого и помпезных вождей оппозиции оказалось много меньше сторонников, чем у него, Баркашова. Что «вожди» оппозиции на деле никого не вдохновляют на смерть и имел случай убедиться в их трусости. Разве не символ трусости — потрясающий нестрелявшим автоматом генерал? Насмотревшись на все это, как не презирать таких вождей? Возникает злое, но реалистическое недоумение: почему все эти типы без ясных принципов и твердых убеждений, перебежчики из КПСС в демократы, а теперь в патриоты, «новые» и «самые новые» патриоты — Власовы, Глазьевы, Константиновы, Руцкие — выперлись вперед и объявили себя вождями оппозиции? И Баркашов взбунтовался. У него есть мужество. Бояре оппозиции уготовили ему участь и роль орудия в их руках. А он хочет быть лидером сам. Не имея никого над собой. И вот ответный залп: не только злобная, но хитроумная статья Иванова, где намеки и недоговоренности и тень сомнения приносят больше вреда, чем сам текст.
Восемь. «С особенной яростью Баркашов лупит тех, с кем был в Белом доме,— пишет Иванов.— Тумаки раздаются всем: Зюганову и Жириновскому, Руцкому и Хасбулатову». (Жириновским, положим, в БД никогда и не пахло.) Интересно, что и Зюганов упрекает меня в том же — «скрипя зубами, он готов перекусать всех своих вчерашних друзей-соратников, от Проханова и Чикина до Зюганова». Зюганов забыл добавить, что множество моих «лимонок» адресовано Руцкому, Жириновскому, «лидерам оппозиции». О чем говорит этот факт избрания и Баркашовым, и Лимоновым тех же мишеней? Да о том, что мы отвергаем, обвиняем, не принимаем этих псевдолидеров. Что мы сами претендуем на политическую власть в оппозиции. Мы способнее, сильнее, храбрее и у нас есть убеждения: ясная идеология Национальной Революции. То, что происходит,— высказывания Баркашова, взрывные «лимонки» Лимонова — есть политическая борьба. Лжелидерам абсолютно невыгодно признать, что им брошен вызов. Потому и Иванов, и Зюганов пытаются снизить и подменить смысл происходящего: перевести его в план личностный: в случае Баркашова, очернив, подвергнув сомнению его личное участие в событиях 3–4 окт. 93-го, в моем случае, «объяснив» мою позицию якобы банальной личной обидой.
Но за кулисами оппозиционной сцены (с нее кричат о согласии и единстве) давно идет мятеж! Уже год идет мятеж против тупых, бесталанных боярских командиров. И рядовые солдаты оппозиции всей России хотят изгнать их. Пока не все еще рядовые ненавидят кодлу Зюгановых, Жириновских, но подождем, то ли еще будет. Состояние здоровья страны все более тяжелое, а думские боровы оппозиции нежатся в креслах. В поисках спасения, даже туго и замедленно соображающий избиратель будет обращаться к радикальным лидерам и радикальным партиям. И у Национал-большевистской партии, и у «Русского национального единства» великолепное политическое будущее.
Девятое. Статьей «Ордер на Единство» сожжен последний мост между боярской оппозицией и радикалами-революционерами. Ну и слава Богу. Весь 1994 год я не устаю проповедовать создание блока радикальных партий, блока радикальных националистов с радикальными коммунистами. (К Анпилову я испытываю неискоренимую симпатию все эти годы, ибо он натуральный врожденный народный лидер, а не толстяки КПРФ в Госдуме.) Кому же, как не лидеру Национал-большевистской партии и проповедовать такой блок? Еще 10 июня с.г. было подписано (мною, Баркашовым, Дугиным, лидером «Русского Прорыва» Летовым, Бахтияровым из «Партии Славянского Единства») «Заявление Революционной Оппозиции». В нем мы декларировали, что победить разрушительную антирусскую, капиталистическую революцию и ее последствия можно только встречной Русской Революцией — национальной и социальной одновременно. Для сторонников Национальной Революции и Жириновский, и Зюганов, и Руцкой — всего лишь лики того же Зверя. Каждый из них (морально нечистоплотные, не имеющие никаких убеждений, всего лишь соискатели власти, но не народные вожди) будет логически еще одним звеном в постыдной цепи нездоровых вождей… Черненко — Горбачев — Ельцин…
Статья боярина Иванова не оставляет сомнений в том, что бывшие союзники стали врагами. Да, по сути дела, и были врагами. Лишь общая борьба против ельцинского режима бросила на некоторое время на одну сторону баррикады взаимно враждебные классы. ИХ: бояр, экс-секретарей, больших чинов КПСС, экс-министров и экс-замов, короче — вельмож. И НАС: бывшего слесаря и электрика Баркашова; «оригинального человека» Лимонова, 20 лет проскитавшегося за границей автора «Эдички» и «Дневника неудачника»; не менее «оригинального человека» неистового панка Егора Летова, автора «Прыг-Скок»; черно-алого философа-националиста Дугина, являвшегося фактическим соавтором всех национальных движений, от «Памяти» до газеты «День», питал их идеями; якобинца Анпилова, окруженного старухами с пустыми кастрюлями и народными типами то с гармошкой, то в бескозырке… Вы — полуграмотные «аристократы» бывшего режима, мы — его черная кость. Между нами — классовая ненависть. Но мы продержались в союзниках несколько лет — у нас был общий враг. Но враг решил потесниться и принял вас в свои ряды, и вы сбежали с баррикады к врагу. Довольные, вы расхаживаете по пространствам светлой политики. Но не долго вам расхаживать, толстые боровы! России нужна революция, дабы ваш верхний слой номенклатуры (бесплодной ядовитой корки) был бы запахан глубоко в социальные глубины, а наверху лег бы плодородный новый слой русской свежей элиты, извлеченный из провинциальных глубин нации.
Мы вам устроим «Прыг-Скок» революции. Ждите.
№50(161), 24 декабря 1994 года
Избирательных блоков столько, что только ленивый не имеет своего. Каждый говнюк завел блок. Они почкуются, размножаются, как амебы под школьным микроскопом, виляют хвостиками и сливаются, чтобы разделиться. Легкомысленные, как детсадовцы, «политики» входят и выходят из блоков, так же часто, как из общественных туалетов. Громов (генерал) вышел из рыбкиного блока вкупе с академиком Шаталиным и певцом Кобзоном. А раньше чего думали? Генералы вообще воевать должны, а не в думу мылиться. Но генералы Руцкой, Лебедь, Ачалов, Громов, Рохлин и даже Варенников, и еще десятки, менее раскрученных генералов мылятся в Думу. Вы Отечество от чего-нибудь спасли?— хочется спросить. Вон Крым и Севастополь захватили хохлы, а вы в Москве генералы, разтуды вашу мать, разводите интриги. Вон в Чечне война остановлена, и враг ликует, а Вы, генералы? Вон бандит Басаев угрохал 127 русских мирных жителей, женщин и детей, а его брат на мирных переговорах своей бородой светит! Генералы, срань Вы, а не генералы! Ни одной победы, генералы поражения и унижения. Бессовестный Руцкой в 1991 году разгромил Союз Советских, а теперь ведет блок «Держава» куда же, к «восстановлению России в границах СССР! Театр абсурда, но зловещий какой! Поганой метлой Вас всех, генералов таких. Половина — сволочи, четверть — трусы, а еще четверть — тихие приспособленцы. Россию спасут лейтенанты. Генералы — дрянь.
Вопрос на засыпку: «Чем Скоков отличается от Петра Романова — сивого мерина, а Лобов от Скокова, а Сосковец от Вольского, а Вольский от Чубайса?» Ответ: ничем. Одинаковые, как китайцы. Все одинаково: мысли, чувства, пиджаки, одинаково посредственные мозги. Интересно, как их жены отличают? ПОЛИТИКИ, видите ли. Только потому, что некий Ельцин назначил некоего А. или Б. на должность, вовсе не значит, что он стал политиком. А сам Ельцин что, политик? Да в дурном сне не приснится, что человек, отдавший Украину, Казахстан плюс еще десяток территорий,— политик. Опасный лунатик, а не политик…
КОММУНИСТЫ у нас в Думе — это Зюганов со товарищами. Чем Зюганов отличается от Скоковых, Лобовых, Сосковцов и других седовласых молодцов? Аж ничем. Принципы победы через пролетарскую революцию и приход к диктатуре пролетариата он оставил на х… Признал приватизацию, он не против «многоукладной», читай капиталистической, экономики. Выходец из того же класса, что и вышеперечисленные мерины из команды президента, что сможет Зюганов? Да ничего. В самом лучшем для себя случае он войдет в коалиционное правительство вместе с бывшими вельможами КПСС, перекрасившимися в демократов и вместе они еще более развалят и экономику, и психику России. И будут злить и раздражать нас с Вами еще несколько лет. Зюганов только что заявил, что КПРФ соединится с конгрессом Русских Общин, т.е. со Скоковым/Лебедем в один блок. Едва ли к моменту выхода газеты из типографии это намерение выживет, но если выживет, оно еще больше подчеркнет интриганство Зюганова. Безответственный теле-генерал Лебедь и фальшивый коммунист Зюганов, вот «аппетитный» союз.
Если мне зададут вопрос: Ты не видишь честных людей, Лимонов? Я скажу, что вижу очень немного, горстку честных, но те из них, кто честен, тот туп к сожалению. А еще чаще встречается тип «политика», который и туп, и бесчестен, и коварен, и интриган. Потому я выступаю за полное отстранение, оттеснение от власти «бывших» — они доказали свою неспособность руководить страной или оплодотворять ее новыми идеями. Это они (и с той, и с другой стороны) — привели нас к убийству СССР и к кровавым событиям октября 1993 года.
Но они прут всей толпой на выборы. Чтобы бездельничать или обмениваться тупыми запоздалыми мыслями и идеями в Думе еще четыре года! Целых четыре года они хотят мозолить нам глаза. Среди толпы кандидатов не будет ни одного бойца, ни одного спецназовца. Не будет парней, воюющих в Таджикистане. Не будет мужиков с заводов и шахт (вместо них влезут шкурные профсоюзники), не будет людей с оборонных предприятий, замерших в молчании. То есть в Думе не будет людей, имеющих опыт яростной реальной сиюминутной жизни России. Нам предложат выбрать вместо них всякую кабинетную мразь, не знающую ни горя, ни бед, правильно живущих всю жизнь в теплой пазухе государства. Острозубых и наглых. Программы всех блоков похожи как близнецы и сделаны по одному рецепту: Абзац вранья, еще абзац — демагогия, ложка национальных чувств и опять ложь и демагогия.
Дума в таком виде как она есть — враждебна России. Палата Федераций уже узаконена как палата сановников-администраторов и выбирать туда никого не будут. Местные князьки из субъектов Федерации засядут там и будут держаться династиями, сын после отца. В Государственную Думу также проникнут по большей части чиновники, ибо в том виде в каком он существует,— Закон о выборах поощряет исключительно чиновников.
Еще год назад национал-большевистская партия выступила с законодательной инициативой. Хочется напомнить о ней. России насущно нужна Палата Народных представителей. Палата представителей заменит бесполезную палату Федераций, будет состоять из 900 человек и будет совещательной и не выборной, но туда будут выдвигаться представители народа по народным же предложениям. Представлены будут профессии (шахтеры, офицеры, крестьяне, учителя и др.,), возрасты (пенсионеры, молодежь), многодетные матери, уважаемые люди, умные люди — представители, как бы образчики, нации. Глава правительства будет опираться на Палату Представителей, получая рекомендации от нее.
В сегодняшнем виде наш Парламент — свалка жирных чиновничьих туш. Он воняет.
№36(187), 30 сентбяря 1995 года
«Лимонка» на страницах «Нового Взгляда»
Интервью с главным редактором:
— В то время как, постояв в подъезде Госдумы, можно в один день увидеть всех лидеров, бывших депутатов в том числе: Константинова, Астафьева, Алксниса, Павлова. Эдуарда Лимонова не видно на политических тусовках и митингах. Ты совершенно исчез. Почему?
— Лидерствовать, т.е. тусоваться с себе подобными, важно сидеть на заседаниях, важно вещать с трибун, я мог бы без всякого риска до потопа. Но после октябрьской крови 1993 года и выборов декабря 93-го мне стало дико стыдно болтать и заседать и писать длинные умные «аналитические» статьи. И я ушел «в люди», т.е. стал создавать партию, и не фиктивную, кабинетную, но снизу, с нуля, из ничего. Чем и сейчас занимаюсь. Т.е. я «ушел в народ» и занимаюсь организационной оперативной работой. Плоды моего тяжелого труда будут видны позднее. Правда, плод под названием «Лимонка» бросается в глаза и сегодня.
— Ты участвовал в пяти войнах. Почему ты не был в Чечне?
— По нескольким причинам. Одна — я люблю быть первым и воевать там, где горячо, где только что все началось. В Чечне туча репортеров, солдатских матерей и политических аферистов-депутатов побывала. И все наши политики посетили Чечню с нечистыми целями — проэксплуатировать, так или иначе, эту войну и ее солдат, повысить свой рейтинг. Я этого никогда не делал. Я приезжал без шума, скромно получал автомат и скромно ехал или шел на фронт. Без бронежилетов и других прибамбасов для трусов. И то, что я подставлял себя смерти рядом с ними и на равных, солдатики ценили. А в политическом кордебалете, порхающем из Ирака в Корею, из Кореи в Чечню, я никогда не участвовал. У меня совесть есть.
— Кажется, ты единственный из русских политиков, помимо Руцкого, кто воевал, лично участвовал.
— Справедливо хочу возразить, что мой военный опыт, пусть я и не профессионал, богаче опыта Руцкого. Он на одной войне с воздуха поучаствовал в общей сложности несколько месяцев, я себя подставлял на пяти. Я ведь даже окопную вошь в Сербской Краине весной 1993-го подхватил — самую солдатскую что ни на есть болезнь.
— Так что, в коридоры власти ты сейчас не ходок?
— Задача как раз и состоит в том, чтобы очистить коридоры власти, выгнать из этих коридоров склочную, алчную толпу бездарных чиновников. Кричу не уставая, что все беды России отсюда: номенклатура КПСС счастливо переселилась из одной эпохи в другую, она у власти и сегодня. Пока Зюгановы/Ельцины/Рыбкины/Завирюхи/Черномырдины будут населять коридоры власти, Россия будет умирать. Нужна революционная, тотальная смена всего политического класса.
— Выгоним чиновников, а кем наполнить коридоры?
— Новыми людьми. Свежими, с низу, из гущи народа. Так всегда бывало в нашей истории в периоды кризисов. Иван Грозный для борьбы с боярами вынужден был создать опричников. Петр Великий потому и Великий, что наполнил коридоры власти талантливыми новыми людьми простого звания типа Меньшикова («птенцы гнезда петрова») и разогнал, казнил, ссылал бородатых тупых бояр. То же сделала через столетие Екатерина Великая. Среди «орлов Екатерины» подавляющее большинство — энергичные, сильные, новые люди типа «безродного» фельдъегеря Потемкина. Ленин также пришел с совсем новыми людьми. Потому ему и удалось собрать державу, распавшуюся после Февральской революции. Ясно прослеживается историческая закономерность: спасает и возвеличивает Россию всегда появление в коридорах власти свежих, простых, новых людей. Губят же Россию всегда боярские (номенклатурные) козни и заговоры. С этой точки зрения такие недавние исторические события, как август 1991 года и октябрь 1993 года, были классическими столкновениями боярских кланов. Поэтому и не удались эти перевороты.
№36(187), 30 сентбяря 1995 года
Эдуард Лимонов,
главный гранатомет «Нового Взгляда»
В избирательном стаде баранов подавляющее большинство. Таким образом, даже если в него затешутся несколько гениев, понимающих мир и законы политики едва ли не как боги, стадо, увлекаемое тупым большинством, все равно побежит к обрыву. И сиганет оттуда. Т.е. переводя на политический язык с биологического, выберет опасного для себя же вожака.
Около 10% избирательного стада едва ли можно назвать людьми. Это скорее люди-овощи: очень старые и очень больные (часто «урну» им везут на дом) особи обоих полов, больше однако женщин, с низким и очень низким уровнем образования, полуспятившие от старости и болезней. Эти голосуют по подсказке (санитаров, сотрудников избирательной комиссии, родственников) всегда за ВЛАСТЬ, т.е. за тех, кто уже у власти.
Среди более или менее здоровых избирателей самую большую группу составляют избиратели «протеста», те, кто голосуют от противного. Т.е. опровергают своим голосом свой же предыдущий выбор. Так многие избиратели Ельцина 12 декабря 1993 г. проголосовали за партию Жириновского, считая, что Ельцин обманул их, в знак протеста. Лично у меня нет сомнений в том, что Жириновскому на следующих президентских выборах (если они состоятся) достанутся 2/3 голосов бывших избирателей Ельцина. Ибо Ельцин продолжает «мочиться» и пачкать руки о власть, в то время как Жириновский пока еще предается бесплотным словесным фантазиям. Его несостоятельность (или частичную несостоятельность) еще требуется доказать ему самому.
Избиратели «протеста» очень неумны и недальновидны. Т.е. они крепки задним умом, их ум постоянно отстает по фазе. Не умели просчитать (раскусить, понять, догадаться) угрюмую и упорную натуру Бориса Николаевича Ельцина. Сегодня такие избиратели ценят Жириновского за то, что его отличает от Ельцина. Вместо того, чтобы обратить внимание на пороки собственно Жириновского (неуравновешенность, беспринципность, ложь, окружающую его), каковые, если его выберут, конечно же, приведут Россию к еще большей катастрофе. Выбор Властителя вообще настолько серьезное дело в России, что доверять его массам — преступление. У нас в России личность властителя определяет и строй, и его характер, и степень жестокости режима. (Дело в том, что у нас нет ограничивающих власть властителя других институций или они не работают.)
Самую малую часть избирателей составляют люди с убеждениями. Или это «демократы», или это националисты, или коммунисты. Их трагически мало среди избирателей.
До 30% населения вообще не участвует в выборах. Эти даже не бараны, но просто «звери». Они видели выборы в гробу в белых тапочках. Они стоят за свеклой и картошкой, сотрясают койки, занимаясь любовью, пьют, орут и спят пьяные. Кто там будет у власти, «зверей» не колышет. Тети Кати и дяди Васи, Ивановы и Петровичи с равнодушием примут любую власть. Базлать и ворчать в очередях и в трамваях будут, но примут хоть немецкую, хоть американскую, неизменно не любя всякую власть.
К сожалению — массовый российский избиратель — это мещанин, т.е. человек, лишенный нескольких измерений, а именно: общественного, государственного, национального, мистического. Его сознание АРХАИЧНО, потому что при советской власти народ искусственно опускали в XIX век. Его насильственно кормили архаичной эрзац-культурой (вспомните астрономическое количество фильмов, телефильмов, радиопостановок, спектаклей, книг с «героями» — декабристами, купцами, поручиками, барышнями, помещиками), потому что конфликты и герои XIX века были безопасны. В то же время мощный исторический взрыв национализма в Европе в 1918–1945 гг. остался неизвестен советскому человеку вовсе, окарикатурен, очернен. Мещане у нас и рабочие, и таксисты, и лотошники, и интеллигенты. Современных людей, имеющих нужные знания и понимание мира, у нас ничтожно мало. И это обстоятельство превращает выборы в России в зловещую комедию, когда неизменно выбирают самого лукавого, самого коварного, самого неумного, самого опасного нации.
России президент не нужен. России нужен вождь: умный, опытный — отец нации и главный мужик. А вождей не выбирают, вождь доказывает нации свою единственность, незаменимость. Вождь появляется, его видят вдруг, и тогда нации не страшно больше жить, и восторг, и энтузиазм движет ею.
Так что избиратель — баран, тупое животное. Самое разумное для него — понять свою ограниченность и довериться вождю и его партии.
А в выборах НБП будет участвовать, презирая выборы. С волками жить — по-волчьи выть, с баранами — наденем овечью шкурку. Снимем потом, когда надо будет.
№39(190), 21 октября 1995 года
Эдуард Лимонов,
главный редактор «Лимонки»
Нам присылают толстые письма, где учат нас жить, «лечат», присылают пухлые идеологические статьи. Советуют посвятить газету, кто — реабилитации Сталина, кто — борьбе с сектами, а большинство — борьбе с евреями. Есть совсем глупые письма, пытающиеся научить НАС национал-социализму, который авторы писем узнали, чувствуется, из журнала «Элементы» нашего идеолога партайгеноссе А.Дугина. Приказ: не высылайте нам свои, с позволения сказать, «идеологические фантазмы». Яйца курицу не учат. Идеология у НБП мощная, и она не нуждается в обсуждении. Мы знаем, что делаем. Дугин в НБП занимается идеологией, Лимонов — политикой. Мы зовем к себе людей не для того, чтобы беседовать об идеологии или геополитике за пивом или чаем, но зовем людей работать в организации, создавать организацию партии. Отсылайте бесплодные творения в газету «Завтра», вот она была и осталась газетой «духовной» оппозиции. Там можно не спеша порассуждать.
Размышления было достаточно в России в 1991–1993 гг. После 4 октября и 12 декабря 1993 года в России наступила новая эра — борьбы партий. Для борьбы нам нужны практики, организаторы. Понимавшие что к чему большевики десятых и двадцатых годов первыми отмечали в партийных характеристиках качество — «отличный организатор», а уж потом следовали «журналист», «оратор» и пр. Нам нужны организаторы! Люди, умеющие распространять «Лимонку», бухгалтеры, черт возьми, пресс-секретари, те, кто способен в любое время дня и ночи делать, делать, делать конкретные вещи. Созерцатели нам в НБП не нужны. Созерцательных статей «Лимонка» печатать не будет. Потому не омуживайте нас советами.
Целому отряду пылких (на бумаге) молодых людей, приславших нам подчас талантливые, подчас бестолковые грезы свои о «расправе с буржуями», полезно знать следующее: путь к реализации ваших грез лежит через рутинную, часто однообразную работу в партии. Увы, на черную эту работу способны немногие. Месяцами ждем мы, когда из городов России прибудут данные для регистрации региональных отделений, и эти месяцы ожидания есть свидетельство слабости и бездеятельности нашей молодежи. Хотите стать из ничего — всем, подымитесь от столов и диванов и побегайте! Хватит ныть и мечтать.
После 4 октября 1993 г. ясно, что власть не возьмешь с сотней калашниковых, ни, тем более, вырядившись в камуфляж и расхаживая строем, но она отлично берется организацией, дисциплиной, действием. Национал-большевистская партия требует от вас конкретных действий.
Пропуск в командный состав самой здоровой, современной и интеллектуальной националистической партии России сегодня еще прост. Прежде, чем писать нам письмо, найдите 10–15 единомышленников или сочувствующих, даже родственников, вот тогда пишите: пришлите нам их и свои данные (фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, адрес). Мы сразу же будем знать, что вот — прирожденный лидер и организатор пришел в НБП.
Слава России!
ВОЙНА ИНТЕРЕСУЕТСЯ ВАМИ
Судя по свидетельствам парней, собирающих подписи за выдвижение кандидатов в депутаты от НБП, само слово «выборы» вызывает дикую злобу обывателя. Выбирать он, кажется, совсем не хочет и верит в то, что кого бы он ни выбрал,— будет плохо. Т.е. от эйфории разрушения коммунистического общества обыватель перешел к мрачному отвращению капиталистическим. Так ты же, гад, выбрал себе президента, совершившего все это, вот и живи, раз не разглядел, кого выбираешь!
Лето, слава Богу, кончилось, и холодный воздух сделает нацию более серьезной. Если бы остановилось метро и год не поступала бы горячая вода, русские и вовсе стали бы умными, а в НБП записывались бы тысячами в день. Значит, еще не так плохо. Идите, козлы, к урнам и еще раз выберите себе «нормальных» политиков в пастухи,— навыбирайте Скоковых, Хакамад, дураков-генералов и плутов-чиновников. И вам будет еще труднее жить. Мы дождемся, когда вы будете сваливать на дрова Парк культуры им. Горького, Сокольники и деревья бульваров для обогрева и приготовления пищи, как в Грузии, и тогда придем мы.
Начинайте уже сегодня с того, что приобретайте небольшие железные печки с трубой, которую можно вывести в окно. И хорошие пилы. Все это пока еще стоит недорого. Позволю себе процитировать Троцкого: «Вы можете не интересоваться войной. Но знайте, что война интересуется вами».
№40(191), 28 октября 1995 года
«Лимонки» №№7,22
Эдуард Лимонов, основатель «Лимонки» и Главный гранатомет «Нового Взгляда», который ровно три года назад (в феврале/марте 93-го) сражался в Югославии.
«Плохие» народы существуют.
Коллективная вина народов существует.
Сталин был прав, наказав малые народы за их военные преступления, совершенные на стороне гитлеровской Германии.
Да, чечены и ингуши подло убивали наших красноармейцев, да, крымские татары делали это.
И если это делали не все их соплеменники до единого, то большинство их, да, выступало против русских с оружием в руках.
Только в Чечено-Ингушетии уже в 1937–1939 гг. существовало 80 вооруженных банд, убивавших русских. Попытка создания «кавказской дивизии» закончилась тем, что весь ее состав, три тысячи человек, разбежались, прихватив с собой винтовки.
У нас есть счеты к чехам и словакам, ибо десять тысяч этой сволочи («чехословацкий корпус»), хозяйничали в гражданскую войну в Сибири, грабили, убивали, вешали равно красных и белых (вспомним трагедию генерала Владимира Каппеля, его чехословаки выкинули раненого из эшелона) и сибирских крестьян. То, что эти гады творили в нашей Сибири, с лихвой оправдает десяток будущих вторжений в Чехию и Словакию.
У нас есть счеты к прибалтам: кроваво поучаствовав в нашей революции и нашей политике (вспомним «латышских стрелков»), они теперь вякают о «русской оккупации» и создают расистские антирусские законы. Но не будет вам покоя никогда: грозный и могучий сосед однажды в плохом настроении даст вам по головам и напомнит о справедливости. Шестеро из дюжины расстрельщиков в Ипатьевском доме были «латыши», мы будем помнить это и в XXXI веке!
Так называемые «депортации» были акциями справедливого возмездия. Мудро поступил Иосиф Сталин, знавший Кавказ. Жаль, не довел дело до конца.
У России нет друзей.
Мы любим наших союзников, но наши враги (будь они храбрецы или мерзавцы) должны быть замирены или уничтожены.
Наши предки знали это.
Генерал Ермолов выселил ингушей в 1830 году, сказав, что «ингуши не подлежат перевоспитанию».
…Хорватская армия в прошлом году пересекла границу Сербской республики Краина в районе автотрассы Загреб — Белград. Это места легендарные, совсем недалеко к северу по побережью Адриатики — Риекка, она же Фиуме, город в 1919 г. захватил полковник, поэт и итальянский империалист Габриэле д’Аннунцио. В этих местах я воевал в феврале — мае 1993 года. Надеюсь, живы все мои товарищи: Светозар Милич — боец военной полиции, рядовой Йокич, командир отряда «откачанных» Милорад Джакович, мои соседи по казарме полковники Шкорич и Кнежевич. Надеюсь, что встретили огнем нашествие искусный воин — сербский Рэмбо капитан Драган, начальник штаба фронта полковник Тамба.
Там, на каменистых плато над Адриатикой, на ледяном ветру и раскаленном солнце перло на них, на моих друзей, под знаменами, украшенными шахматным полем, хорошо вооруженное Западом (Германией, Австрией, Венгрией) хорватское воинство.
Народы, говорят нам, не могут быть плохими.
Хорваты (или кроаты) прославились своей леденящей кровь, исключительной в ХХ веке жестокостью во время второй мировой войны.
Распиленные младенцы, расколотые искусно черепа, особый кривой нож, называемый «серборез», пристегивавшийся к запястью, около полутора миллионов сербов, замученных в лагере Ясеновац и других лагерях смерти,— вот «подвиги» этого небольшого (менее пяти миллионов) народа.
В документальной книге итальянского журналиста Курцио Малапарте «Капут» есть эпизод, в котором глава хорватского государства Анте Павелич показывает автору корзинку, доверху наполненную… глазами, вырванными у сербов.
Только этому исключительно изуверскому народу Гитлер охотно предоставлял право быть германизированным. Единственному среди славянских народов.
Хорваты воевали против России и, по свидетельству очевидцев, отличились у нас чудовищными зверствами. Украинские крестьяне предпочитали немецкую оккупацию хорватской. Немцы — расстреливали, хорваты — медленно, изощренно убивали.
Двойное влияние Турции и Германии сформировало в этом народе особое изуверство.
В VII веке пришедшие из Карпат хорваты образовали свое государство. В 1102 году они попали под регентскую власть Венгрии. Впоследствии они были провинцией Турции, а в XVIII веке возвратились под австро-венгерскую корону.
В 1941 году независимое хорватское государство смерти было образовано. Воинствующие католики, хорваты убивали во имя религии и, очевидно, просто из удовольствия, потому что не могли иначе.
Так что — злобные народы существуют.
Тогда, в феврале 1993 года, на позициях у села Смильчич и близ села Наранджичи на могучем ветру со стороны Новиградского моря мы задержали их. А в мой день рождения я палил по ним, засевшим в селе Кашич, из русской гаубицы образца 1938 года, двадцатидвухкилограммовыми снарядами. Артиллерией тогда на этой участке фронта командовал подполковник Узелац. Это Узелац два раза разрушал их понтонный мост через Новско Ждрило,— узкий пролив, знаменитый на весь мир мост у Масленницы. Второго мая 1995 года, отвечая на нападение, краинские сербы ударили ракетами по Загребу. Подполковник Узелац, друг мой и брат, надеюсь, сделал это, скомандовал: «Пали!»
…«Плохие» народы существуют. Коллективная вина народов существует.
Хорваты дружат с германцами.
Нам они не друзья.
Хорваты отличные солдаты, но убивать их можно.
И сербы храбрее их.
Злобные народы есть.
Один из них — хорваты.
Пусть дети их родятся беспалыми.
№6, 1 марта 1996 года
«Плохие» народы существуют («Лимонки» №№13,16)
Эдуард Лимонов,
Главная Guest Star «Нового Взгляда»
У нас кое-как, отмахнувшись от войны, не обращая внимания на обездоленных, создали подобие мирной жизни. Особенно заметна она в Москве. Идешь по Арбату как будто по захолустной Америке 60–70-х годов: миловидные волосатые юноши, девочки, одетые в смешные, чепушиные наряды… Поют всякие тупые, мирные глупости, на 20–30 лет опоздав во времени. Безмятежно играют в хиппи и панков, в кого угодно, только не в себя, в русскую молодежь 1996 года. Идиотизм ситуации в том, что живут они в безумно оригинальное, неповторимое время русской смуты, а подражают вялым подростковым модам провинциальных, задушенных скукой американских городков. Основная масса русской молодежи 1996 года удивительно бесхребетна, покорна, удивительно лишена своего стиля жизни, удивительно НИЖЕ времени, в которое живет.
Охотно понимаю, что не всем нужна и близка политика, но не понимаю, как можно, живя на вулкане, не чувствовать горячей лавы под ногами и не создать свой тревожный наш стиль: поведения, одежды, музыки, пристрастий. СВОЙ СТИЛЬ, который подмял бы под себя и вялую хипповость и слезливую истеричность панка, и канцелярскую пиджаковость «умных» студентов.
Ничего не создать нового, уйти от вызова, брошенного вулканическим, героическим временем, спрятаться в скорлупу прошлого есть не только грех, страх, тенденция молодежи. Взрослая Россия, политики и экономики, замахнувшись было на революционные изменения, также перепугалась и попятилась в привычные формы.
Чиновник из прошлого: бывший секретарь КПСС Зюганов — все они не просто выбраны нашим избирателем, но есть символы его страха перед новым, революционным, своим.
Страшно создавать, куда спокойнее ринуться назад в привычные формы. 43% опрошенных родителей сказали, что хотели бы, чтобы их дети жили при социализме. Тут не социализм именно как политический строй они имели в виду, но хотели бы, чтобы дети жили в привычном ПОКОЕ, в тех общественных формах.
Кое-как соединяя несоединимые части общества, не видевших денег месяцами рабочих и бюджетников, и лопающихся от жира новых русских и старых чиновников, власти стремятся установить СОГЛАСИЕ.
Э нет, господа! Никакого согласия на условиях вопиющего неравенства у вас не выйдет. Такое противоестественное согласие просто не сможет установиться, удержаться. России от революции не отвертеться. Никак. Точнее, ей не отвертеться от многих революций сразу. России не отвертеться (можно только затянуть процесс, вставляя в колеса всяких Руцких да Зюгановых) от создания новых форм. Прежде всего, придется создать новый общественный строй (да, хмурые дяди из КПРФ, реставрации вашего строя не будет) — национальный русский социализм.
Бросив свои игрушки, гитарки и тупые песенки, его придется создать молодежи, а для этого ей самой предстоит переродиться, переплавиться, хочет она этого или нет, стать взрослой. Быть маленькими подражателями веселеньких детишек из американской провинции скоро станет невозможно, да и сегодня просто стыдно. А наши взрослые, кажется, ни на что абсолютно не способны, кроме чиновничьих талантов подставления подножек соперникам. Потому молодежи придется переродиться. Ибо повсюду сидит тупая вялая сволочь, знаменитая только толщиной да умением ткать интриги. Да связями в руинах структур прошлого общества, позволяющими им быть выбранными трусами-избирателями.
Кстати, Ленина никто бы не выбрал в Госдуму сегодня. Вид у него был непривлекательный, росточек всего 163 см, говорить хорошо не умел, как оратор уступал не то что Керенскому, но и рядовым демагогам. А уж экстремист был хуже некуда. (Слава Богу, он выборов не стал дожидаться!)
Молодежь играет, взрослые совершают катастрофу.
Согласие для России — это еще один застой.
И застой не прошлый, в богатой, тогда не разрушенной стране, но застой в стране обескровленной, ампутированной. САМА идея согласия должна быть удалена из политического словаря 1996 года.
Никакого согласия, нужен конфликт и революция. Когда я слышу, как студенты всерьез занимаются дисциплинами типа «маркетинг», мне хочется обозвать их тупыми коровами. Когда я слышу, как двадцатилетние парни в детских нарядах завывают на Арбате, мне противно.
Потому что вы не участвуете, не хотите стать взрослыми и взять на себя ответственность за страну, похабные толстозадые мужики в Кремле и Белом доме сели на эту страну и гонят ее к гибели, превратив баб в «ночных охотниц» да «бабочек».
Трусливые дети, бросьте игрушки, созидайте Национальную революцию. В любом случае, что ждет вас в обществе согласия? Мелкая должность, жена, детишки, алкоголизм, тупые будни.
В эпоху войн и революций маршальские звезды в пределах досягаемости каждого подростка.
А у нас все еще такая эпоха.
России от революции не отвертеться.
№9, 8 апреля 1996 года
России от революции не отвертеться (Лимонка №14).
Сегодня вся третья нововзглядовского полоса отдана газете экстравагантного писателя-эмигранта. Идея давать слово главным редакторам самых разных (по масштабу, раскрасу и жанру) изданий родилась, напомним нашим читателям, у Додолева еще пять лет назад, когда телекомпания «ВИD» предложила ему разработать проект некоей ТВ-газеты. «Новый Взгляд» не раз представлял
— проекты, к которым имел отношение сам,
— и те, в разработке коих активничали маститые авторы «НВ».
Прежде всего (в контексте антилимоновских репрессий) стоит отметить именно «ЛИМОНКУ», которая сама по себе выходит более чем скромным тиражом (всего-то семь тысяч экз.), а придумок там — завал (обратите внимание хотя бы на более чем спорную рубрику «Смачно помер», забавно и едко пародирующую популярный новостийный подвал столичной чернухи «Срочно в номер»). Автура в боевом листке Эдичкиной партии — крепчайшая (один Дугин чего стоит, не говоря уже о самом «Эдичке» — Лимонове и его экс-супруге Медведевой). И кто в праве лишать миллионы читателей «НВ» возможности познакомится с ярким гранатометным талантом лимонопублицистов? Вопрос риторический… Итак:
Эдуард Лимонов,
Главная Guest Star «Нового Взгляда»
Терроризм в России неизбежен
Читатель заметил конечно, что в последних номерах «Лимонки» все чаще и чаще встречаются материалы о терроризме. Да, мы помещаем такие материалы неспроста. Дело в том, что мы твердо верим (хотя и сожалеем об этом) что грядет эпоха терроризма в России.
К терроризму обращаются только тогда, когда все возможности делать политику легальными методами исчерпаны, когда все двери туда наглухо закрыты для талантливых и энергичных. У нас именно такое положение в России — закрываются последние двери. Уличная борьба давно уже сходит на нет, а с принятием нового уголовного кодекса, где предусмотрены суровые меры против участников демонстраций, станет и вовсе невозможной. Эпоха грандиозных демонстраций 1991–1993 годов закончилась.
Политика официальная, конвенциональная давно недоступна для радикалов. Анпилов, поднявший мятеж еще 7 ноября 1991 года, заметьте, не был допущен в официальную политику. Об этом позаботились не столько враги, сколько «друзья» по оппозиции.
Короче, дело дрянь. Власти нашептывают «революции не будет, не будет», надеясь что ее не будет, а между тем власть создала в стране климат, благотворный для политического терроризма. А один из выстрелов одного из террористов может стать первым выстрелом гражданской войны.
Собственно говоря, страна жаждет гражданской войны. Как бедное большинство, так и жирное подавляющее меньшинство «новых» русских хотят свести счеты с классовыми врагами физически. Ненависть и презрение движут и теми, и другими. «Новые» русские желают громогласного признания их как доминирующего класса и хотят продемонстрировать свою власть арестами и расстрелами. Иначе что это за власть без жертвенной крови?
Бедное большинство хотело бы выжечь «мерседесы» «новых» русских, а потом и их самих стереть с лица земли. Их самих и их семя.
Чиновники ельцины и зюгановы хотели бы предотвратить столкновение и, выступая посредниками между этими классами, остаться во главе государства и у рулей его. Однако неравенство в России столь велико (и продолжает возрастать), что, если самые смелые начнут террор, то всегда найдутся тысячи менее смелых, которые разовьют его в гражданскую войну. Кадры для гражданской войны уже есть. Ненависти в стране достаточно. Нужна лишь тщательно спланированная случайность.
Нужен первый выстрел. И, хотим мы или нет, такой выстрел раздастся.
А после гражданской войны воздух чище. И проблемы решены надежно, силой по крайней мере на поколение вперед.
…власть создала в стране климат, благотворный для политического терроризма.
№15, 24 мая 1996 года
Эдуард Лимонов:
— В субботу в девять тридцать я прибыл в парламентский центр по адресу: Цветной бульвар, 2, где проходил учредительный съезд нового движения, основанного генералом Рохлиным. Там я встретил всех своих закадычных друзей: Виктора Ивановича Ампилова, Станислава Терехова и других знаменитых экстремистов, обнялся с ними. Пожал несколько сотен рук простых трудящихся, прошел в зал, по пути, увидев меня, Геннадий Андреевич Зюганов сделал испуганный вираж налево и со всей свитой рванул так, что даже мой телохранитель удивился и сказал: «Что это он, он вас избегает». Потом я сел в первый ряд справа от сцены, подходили всяческие генералы, и Бабурин, и кто угодно, мы перездоровались… Вот так начался мой день. А потом я поехал домой, и по дороге на Трубной площади рядом со мной остановился автомобиль, такой иностранный, оттуда высунулся человек и говорит: «Давайте я вас подвезу куда вы хотите»,— это оказался депутат от фракции КПРФ Семага. Я приехал домой, там меня ждала девушка Наташа, которая в этот момент только встала и жевала что-то колбасы типа с чаем. Потом, по-моему, мы средь бела дня занимались любовью с девушкой Наташей, после чего отправились гулять. Припогуляв, пришли домой и занялись тем же.
В воскресенье я, встав рано утром, написал статью для одного американского журнала, который издается здесь, и я время от времени пишу для них статьи на английском языке, за что получаю некоторое количество денег. В этот раз я написал статью о выборах, которые недавно прошли в 52-м округе и в которых я участвовал. Об этом злосчастном 52-м округе, самом горячем в России, который граничит с Чечней, с Северной Осетией, Дагестаном, с Кабардино-Балкарией. В двенадцать часов пришел американец — редактор журнала со своим сотрудником, мы посмеялись, похохотали, они оба такие огромные люди. Наконец встала Наташа и вышла. Наташа, она вообще девушка такая, вот она сидит, а я на нее смотрю и думаю. У нее черные короткие подрезанные волосы, шесть сережек в одном ухе, на пупке серьга, и ей только что исполнилось двадцать лет. Неделю назад. Еще она любит носить туфли на высокой платформе, такой, что можно легко ноги сломать, но она упорно носит, и юбка у нее крайне короткая. Вот такая вот девушка. Вечером Наташка поехала домой, потому что ей очень хотелось переодеться, а ко мне приходил мой друг и товарищ по партии философ Александр Дугин с бутылкой зубровской водки, и мы сидели до позднего вечера. Вот так, таковы были мои дни.
Марк Рудинштейн:
— В субботу мы были на имперском балете под руководством Таранды и Плисецкой в Малом театре. А в воскресенье у нас с женой была годовщина — двенадцать лет совместной жизни. Пошли, посидели с дочкой, зятем и с внучкой, поздравили друг друга с этим мировым событием. Еще я увлекаюсь теннисом, и поэтому все эти дни днем я смотрел матч Румыния — Россия по теннису на пару с Крисом Кельми.
Полным ходом идет подготовка к пресс-конференции кинокомпании «Кинотавр», которая пройдет в Доме актера 21 октября, на ней мы расскажем о новых сюрпризах, и о новом сезоне, и о пятилетии международного Сочинского кинофестиваля.
Господин Дадуда:
— Выходные я провел в работе. Я сейчас работаю над третьим диском Господина Дадуды, который будет, по всей видимости, называться либо «Баба с воза», либо «Учительница секса». Поэтому сейчас все выходные и будни проводятся в студии и посвящаются плотной работе по завершению диска. Я надеюсь, что вещи, которые войдут в альбом, станут достаточно неординарным событием, которое будет итогом того, что происходило со мной и в выходные, и вообще в последнее время.
Сергей Дерябин (режиссер «Диск-канала»):
— В субботу с самого утра попросил своего ассистента, помощника и друга Женю Лисовского, которому доверяю, как самому себе, провести монтаж «Диск-канала», а сам тем временем стал готовиться к съемкам нового клипа. Для какой группы и на какую песню — пока большой секрет, но надеюсь, что он произведет большую сенсацию в кругах шоу-бизнеса в самом недалеком будущем, потому что компания, заказавшая этот клип, собирается сделать большое количество эфиров по многим каналам, чему я очень рад. Готовлюсь к действительно серьезной работе. В связи с этим в субботу с десяти утра до двух часов дня слушал одну и ту же песню, но когда мой мозг стал отказываться воспринимать музыку, я понял, что надо расслабиться, встретившись с друзьями. И отправился к своему другу Руслану и его жене Кате, которые в тот вечер отмечали десятилетие своего знакомства. Руслан проявил себя в качестве отличного кулинара, и, отведав курицы с абрикосами и говядины, фаршированной ананасом, закусив все это какими-то огромными пельменями с очень вкусной начинкой, мы поехали гулять в город. Заглянули на Манежную площадь в надежде, что новые магазины уже открылись, но, к сожалению, это было не так. Тогда мы отправились в кино на Мan in Black в «Кодак-киномир», и, получив большое удовольствие от фильма, я поехал домой спать.
В воскресенье я опять поехал к своему другу Руслану, чтобы поехать подбирать мне автомобиль. Я пытаюсь купить машину уже на протяжении полугода, но каждый раз, когда я набирал заветную сумму, я либо ехал на эти деньги отдыхать, либо тратил их на никому не нужные вещи, по причине чего очень расстраивался. А на этот раз в процессе выбора выяснилось, что на мою сумму ничего приличного я себе подобрать не могу. Чуть позже днем я встречался с Александром Викторовичем Горожанкиным и первый раз в своей жизни получил заказ на производство высокобюджетного рекламного ролика для одного прогрессивного магазина одежды. Все предельно просто, но должно получиться очень стильно. Вечером я опять же встретился со своими старыми друзьями, и мы отправились в ресторан «Планета Голливуд», чтобы попробовать блюда из нового меню. Мне особо понравились «Тихоокеанские фаршированные булочки» — это четыре пирожка с очень вкусной начинкой на блюде с зеленью, а также салат «Голливудская чаша». Получив огромное удовольствие от съеденной пищи, поехал на «Партийную Зону», отработал эфир отлично, равно как и все, после чего, довольный проведенным днем, отправился домой спать.
№38, 9 октября 1997 года
Эдуард Лимонов:
В пятницу вечером у моей газеты »Лимонки» был юбилей — три года. Все происходило в музее Маяковского, было огромное количество юных людей. Было отлично. Представители дружественных газет поздравляли нас: американская газета «Экзайл», газеты «Бумбараш», «Молния», «Завтра». Были представители «Радио — 101» и даже, как это ни странно, «Мегаполис-экспресс» и журнала »Медведь». Потом пили водку там же, был конкурс татуировок и масса красивых девушек и юношей. Плюс была еще моя мама, приехавшая из Харькова. А на стене висел портрет Фантомаса два на три метра с пистолетом, направленным в публику, и надписью «Вставай проклятьем заклейменный!». Затем мы переместились в «Рэдиссон — Славянскую», где в казино отмечался выход шестого номера журнала «Премьер», где работает Лиза — моя подруга и жена. Там мы были вместе с адвокатом Сергеем Беляком. Сейчас он занимается делом Коняхина — мэра Ленинска-Кузнецкого. Еще там я устроил Лизе скандал, приревновав ее к каким-то фотографиям, выпавшим откуда-то, куда-то, в общем вел себя грубо, вызывающе и нехорошо. Потом мы ссорились у гостиницы, и подбежал мент и сказал: «Чего это вы тут делаете?», глядя на меня. Я сказал: «Мы сами разберемся, мы живем уже два года!». Это, видимо, произвело на мента впечатление, и он отошел. Потом мы пошли мириться и сидели фыркали с нашим другом Сергеем, который тоже подошел. Затем мы поехали в какой-то клуб, где была куча народу, давка жутчайшая, где мы потеряли нашего друга адвоката. Вечер мы закончили уже где-то в четыре часа утра в каком-то баре у Маяковской, где мы съели мясо и, даже не допив пиво, поехали домой. По дороге купили вина, но так и не выпив его, свалились. А домой мы ко мне поехать не могли, потому что моя мама жила у меня дома, поэтому мы ночевали у Лизы. В субботу с утра мы отсыпались, а к середине дня поехали ко мне домой и общались с мамой. Затем приехали наши друзья из партии — девушка и трое ребят. Мы с ними тоже посидели, выпили, мама сидела за столом, и долго разговаривали. Потом мы с Лизой опять уехали к ней. В воскресенье утром я встал в восемь часов, потому что мне надо было писать статью и сдавать ее около полудня. Поэтому я встал так рано и за два часа написал статью. Затем поднял Лизу, мы опять приехали ко мне домой. Пришел мой заказчик, забрал статью, заплатил деньги. После этого, немного посидев дома, я отправился на вокзал провожать маму, а Лиза осталась дома. Когда я вернулся, мы улеглись в постель и больше не вставали. По-моему, замечательное воскресенье.
Марк Рудинштейн:
Всю субботу я работал. Сейчас идет активная подготовка к кинофестивалю »Лики Любви», который откроется 6 января, и вручению премии «Золотой Овен». Поэтому многочисленные встречи, переговоры, решения Академии «Кинотавра»… И еще в субботу смотрел новый отечественный фильм под названием «Раздетые», который претендует на участие в фестивале с российской стороны. А в воскресенье у меня был родительский день. Редкий, правда, но когда я в Москве, ко мне в воскресенье приезжает дочка с внучкой и мы кушаем что-нибудь вкусное. В этот раз, поскольку я недавно прилетел из Японии, у нас были вкусные японские закуски под пиво. И еще с утра я прогулялся по Тишинскому рынку, купил разных вкусностей, пришел домой, и мы вместе все это приготовили, а затем и съели.
Роман Скворцов:
Достойный рассказ о том, как я провел прошедшие выходные, вряд ли получится, потому что я провел их на редкость камерно и по-домашнему, особенно по сравнению с предшествующими буднями. Вообще последние две недели я почти ничего не делаю, а занимаюсь в основном лечением и прохождением разного рода физиотерапевтических процедур, так как открылись многочисленные старые спортивные раны. А на прошлой неделе мое унылое лечебное существование крайне скрасила выставка, проходившая в ВВЦ, которая называлась «Напитки и технологии производства». Не то чтобы нас особенно интересовали технологии производства, но напитки в общем-то для любого человека являются предметом пристального изучения и внимания. Помимо «Боржоми», которое там было широко представлено, мы с друзьями дегустировали различные напитки различной степени тяжести и убойной силы. Первый день выставки мы посвятили дегустации пива. Продегустировали порядка пятнадцати сортов. Как нам показалось, худшим пивом было «Приматор», и каково же было наше удивление, когда на следующий день выяснилось, что оно получило четыре медали. Одним словом, выяснилось, что в пиве мы ничего не понимаем, равно как и в конной авиации. А вечером того же дня, то есть вторника, мы пошли на хоккей, причем прошли мы туда, что самое смешное, по аккредитациям на пивную выставку, где просто было написано слово «Пресса».
В среду на выставку пришли киборги. Это были девушки, одетые в серо-стальные обтягивающие одеяния, у них на боку были прикреплены черные ящечки, а на пальцах были насадки — такие киборжьи перчатки. И из этих насадок на пальцах лилась водка. Они ходили и всем наливали водку на дегустацию в наперсточные стаканчики грамм по десять. И так получилось, что мы ходили по выставке, никого не трогали и все время натыкались на этих киборгов, которые под вечер так расшалились, что плеснули мне водки прямо в дегустируемое пиво. Но русского человека ершом не прошибешь.
В четверг я играл в футбол и был полон ощущениями, потому что играл в одной команде со своим любимым футболистом детства Юрием Гавриловым. Я стоял на воротах. А игрок сборной России Евгений Бушманов забил мне всего один гол, а еще два он должен был забить, но я ему помешал.
В пятницу, к сожалению, киборгов на выставке уже не было, в связи с чем она окончательно потеряла свою привлекательность, и мы уже собирались уходить, но тут я встретил своего товарища, с которым вместе играл в баскетбол за сборную МГУ. Он работал на стенде одной марки пива. Мы немножко посидели, пообщались, продегустировали его пиво и благополучно разошлись.
Тут, собственно, и начались выходные, которые я собирался провести в полном отупляющем ничего-не-делании. Но в субботу с утра я решил заменить приятное еще более приятным, совмещенным с приятным, и пошел с подружкой на хоккей, после чего я вплотную приступил к плану провести выходные с чувством, с толком, с расстановкой, дома, успел поучаствовать в прибивании плинтуса на кухне, которое плавно перетекло на воскресенье. И уже в воскресенье вечером я заехал к друзьям, где мы, как обычно мило, провели время, играя в карты и вспоминая золотое детство, проведенное в спортивных и пионерских лагерях. Вот, собственно, и все.
Андрей Деллос:
Объективно мой последний week-end был крайне приятным, потому что после очень сильного и долгого напряжения, связанного с открытием ресторана Шинок, наступило расслабление, и в этом удивительном состоянии я пребывал в течение всего week-end’а. Принимал друзей в Шинке, приехали почти все, кто был на открытии, сидели в спокойной обстановке, лакомились различными интересными блюдами и вели неторопливые беседы. Почти все, кто был на открытии, они и вернулись. Это было приятно вдвойне, потому, что, во-первых, удалось урвать несколько дней отдыха, а во-вторых, потому, что т.к. на открытии были только свои, только они знают о существовании ресторана, и он на несколько дней превращается в своеобразный клуб. Потому что сидят все свои все друг друга знают, все разговаривают, все тусуются, прямо как у себя дома. Нет уже некоторого напряжения, которое присутствует на открытии, а просто как в гости пришли. Что, конечно, крайне приятно. Очень красивый момент в существовании ресторана, но, к сожалению, столь же недолгий. Так же, как и мой отдых, потому что я начинаю новый проект. Проект очень сложный, я делаю попытку впервые создать ресторан высокой французской кухни, кулинарной от кутюр. Почему впервые, потому что при том, что в Москве существует несколько французских ресторанов, по большому счету это все пародии на реальные французские рестораны. Я имею в виду не те рестораны, в которые ходят туристы (в том числе и русские), приезжая во Францию. Вообще почему в России нет восторженного отношения к французской кулинарии, потому что 99 процентов людей, приезжающих во Францию, идут в туристические рестораны, которые в свою очередь являются пародией на настоящую французскую кухню. Люди просто не знают адресов, и это нормально.
Создание такого ресторана, естественно, имеет массу нюансов, ситуация постепенно накаляется, потому что задействовано достаточно много французских сил. Уже начались дикие скандалы потому, что французские ребята кричат, что если ты хочешь иметь французский ресторан, то и пуговицы на форме поваров должны быть французскими. В общем такие чисто националистические дела. Я их понимаю, но стараюсь поставить в определенные рамки, потому что предела совершенству нет. Одним словом, веду Бородинскую битву, но надеюсь, что она будет более результативной.
№48, 12 декабря 1997 года
Ровно 20 лет назад во Франции была издана книга Эдуарда ЛИМОНОВА «Дисциплинарный санаторий». Глава, посвященная поп-музыке, была передана автором в августе 1992 года Евгению Ю.Додолеву для эксклюзивной публикации в его еженедельнике «Новый Взгляд». Предлагаем читателям «МП» сегодня самим оценить дальновидность автора, сумевшего описать тогдашний тренд развития поп-музыки. NB: Мы сочли возможным сохранить в публикации авторскую орфографию, правописание, его транскрипцию написания имен & фамилий.
Любой наугад взятый кусок из «Музыкальной правды» даёт о ней полное представление… рассчитана на людей с мозгами кошки,— писал позднее в своей книге «В плену у мертвецов» тов. Лимонов. Хотя про братский проект «Музправды» додолевский еженедельник «Новый Взгляд» (из авторский рубрики коего «Лимонка в …» вышла потом — как из «гоголевской шинели» — газета прямого действия «Лимонка») в одном из романов писатель заметил: «Через посредничество моего тогдашнего издателя Шаталова я приземлился в «Новом Взгляде»… Там собралась тогда сверхпёстрая компания экстремистов всех сортов: от Могутина до Жириновского. Я опубликовал в «Новом Взгляде» с полдюжины отличных вещей, так что вспоминаю газету с удовольствием. В ту эпоху в ней присутствовала жизнь. В венах газеты текла кровь…».
Фотосессия Эдуарда Савенко — в студии talk-show «Акулы пера» на канале «ТВ-6», которым рулил незабвенный вождь Иван-Иваныч Демидов. Наша «Музыкальная правда», кстати, в ту пору называлась «МузОБОЗом», и основатель одноименной передачи был учредителем газеты с начала 1995 года.
Поп-музыка как средство оглупления
Никогда еще в истории человечества не раздавалось вокруг столько музыки. Хотим мы этого или нет, нас купают в музыке в супермаркетах, на вокзалах и в аэропортах, в оффисах, в ресторанах и квартирах друзей. Собравшись в компанию, ныне мало разговаривают, но сидя и стоя, топают ногами в такт доминатриссе музыке, подпевают ей или раскачиваются. Какому-то количеству people, как видно, мало этих порций, и они разгуливают по улицам и в метро с наушниками «walk-man». «Видео-клип» — эта смесь музыкального номера и короткого фильма уверенно завоевала телевидение.
То, что обществу выгоден интерес молодежи к поп-музыке, выяснилось не сразу. Обыкновенно спорт и старого вида развлечения были использованы в качестве пасификаторов и оглупителей молодежи. Но после Второй мировой войны в арсенале транквилизаторов появилось новое средство. Вот что писал Хэмфри Луттелтон в журнале «Men Only» за 1960 г.: «С сороковых годов экономический баланс перевесился резко к тинэйджеру… Это факт, что подростки имеют больше свободных денег потворствовать своим вкусам и фантазиям, чем любая другая секция общества, вне пределов супер-таксового ремня. Прямое последствие этого то, что граммофонная пластинка заменила «песенную копию» как барометр популярности… И в большинстве случаев это исполнитель, а не песня — наиболее важный фактор». «В основном на деньги тинэйджеров джаз наслаждался беспрецедентным бумом»,— констатирует мистер Луттелтон.
В пятидесятые годы джаз стал фундаментом суб-культуры «beat-generation». Хипстеры и битники показались обществу вначале опасными, но понаблюдав, отцы администрации поняли «единственного крайнего нон-конформиста его поколения», как назвала хипстера Каролин Бирд в «Харпэрс Базар» в 1957 г. Заметив по пути, что «очень соблазнительно охарактеризовать хипстера в психиатрических терминах, как инфантильного, но стиль инфантилизма есть знак нашего времени».
«Джаз — это оргазм, это музыка оргазма…»,— со свойственной ему восторженностью писал молодой Норман Мейлер в «Белом Негре». Оргазм или нет, но джазовые клубы того времени постепенно наполнились, и пластинки раскупались.
Потом пришел рок-энд-ролл. «Кого винить?— спрашивал тот же Луттелтон, жалуясь на качество поп-музыки своего времени.— Мы не можем приколоть все на тинэйджерс. Да, правда, они заказывают мелодию в наши дни. И это благодаря их жажде шумной музыки с четким ритмом, рок-энд-ролл и родственные ему стили сейчас преобладают в поп-музыке. Но если общество снабжает своих подростков карманными деньгами, оно не может осуждать их за траты (денег) в невзрослой и незрелой манере…». Очевидно, обрадовавшись этой манере подростков тратить деньги, образовалось множество музыкозаписывающих компаний, а радио и позднее теле завели себе программы с популярными диск-жокеями в седлах, диктующими популярную моду. (В ретроспективе, оглядываясь назад, увидим жирного Элвиса в фуражке-капитанке и с гитарой, соблазняющего chick’s на мексиканско-калифорнийском пляже, как ныне недосягаемый эталон мачо. Уже Элвис срывался порой на сладкие нотки кастрата и совершал туловищем движения, в те годы неотносимые к движениям мужчины, но Элвис был без сомнения мужественный тинэйджер, лишь грозивший стать пэдэ или трансвестаем отцам — поколению тяжелых асексуальных гангстеров и бизнесменов, в случае, если отцы не подвинутся. Они подвинулись и поделились рынком.)
Flower-children озвучили свое существование как ни одно поколение до них. Философия хиппизма нашла свое наиболее яркое выражение в сладеньких песнях группы «Битлз», в заунывном бормотании Боб Дилана. К инфантилизму, унаследованному от бит-поколения, прибавилась заметная феминизация — длинноволосая четверка «Битлз» на фотографиях того времени выглядит переодевшимися самочками, не говоря уже об общей нежноголосости и сладкодевичестве голосов. Стриженными в скобку миловидными девочками выпорхнувшие на сцены концертных залов мира сладкие мальчики «Битлз» точнейшим образом выражали психоструктуру нового поколения европейской молодежи,— ее бессилие, женственность, сладчайший эгоизм и безграничную эмоциональность. Культ эмоций, начавшийся джазом, растянулся на все пятидесятые, шестидесятые и добрую половину семидесятых годов. (Real man исчез куда-то, засмущавшись, может быть, уехал воевать в Конго, Алжир или Вьетнам, уступив место сладкоголосым и длинноволосым гитарным соблазнителям.) Может быть, потому, что энергия молодежи выразила себя в таком количестве музыкального шума, ярость ее была успокоена марихуаной, активность была убита открытием психоделических драгс, отрицание санаторной цивилизации ограничилось переворотом в модах одежды и поведения. В пасифизме, sex-promiscuity (она же сексуальная революция), в непротивлении насилию — «love»… Хиппи-движение сумело выразить себя лишь в безвольных молодежных бунтах. (Май 1968 г. в Париже, волнения 1969 г. в Беркли и пр.)
Парижские молодежные волнения гордо втиснулись в историю под названием «Революция», однако, судя по множеству фильмов-документов, они были скорее массовым мюзиклом в жанре рок-оперы «Джизус Крайст Супер-стар». Революция — серьезный жанр, и для постановки его требуются трагические актеры, а не актеры водевиля. А именно водевильными были участники хиппи-движения. (Может быть, за исключением криминального Мэнсона, случайно попавшего на водевильную хиппи-сцену. Единственного мужчины в движении.)
Любая параллельная социальная мода очевидно оттягивает силы и внимание поколения от задачи (чисто биологического инстинкта) отъема власти у старших самцов. Если бы русские юноши 1917 г. имели возможность потерять часть энергии, выразив ее в музыкальных воплях или растворив в наркотиках, кто знает, может, Революции не случилось бы.
Нормально, что общество встречает всякое новое явление враждебно. Старики — охранители санаторных нравов — некоторое время не признавали в переодетых под грязных девочек хиппи своих детей. Но убедившись, что дети так же успешно делают деньги на сладких песенках и крашенных вручную тканях, как их папы в адвокатских конторах и докторских оффисах, охранители успокоились. С тех пор у каждой новой бригады администрации нет больших проблем с ряжеными юношами, терзающими музыкальные инструменты на сценах мира. Условность мэссиджа, несомого поп-музыкой, понята обществом. Уже черному миллионеру Боб Марлей позволялось распевать и миллионами экземпляров продавать «Я застрелил шерифа» и «Революшан» без того, чтобы кому-нибудь пришло в голову убивать шерифов или совершать революцию. Однако когда из бутика Малколма МакЛаррена на Кингс Роад вышли в 1975 г. в порезанных тишортс Sex Pistols, старички в администрациях все же вздрогнули. Джонни Роттэн того периода был великолепным образцом тинэйджмужественности, куда более привлекательным, чем все герои поп-музыки от Элвиса, через кастрированного Боб Дилана до найтклубного и двуполого Дэйвида Боуи. Хулиганистый и агрессивный, злой Джонни Роттэн — как бы реинкарнейшан of bad boys — Рембо и Лотреамона, мог появиться только в бедном и абсурдном санатории Великобритании, где лорд Х. порой служит членом парламента от рабочей партии. В подлинности, на начальном этапе, связей стихии поп-музыки с эмоциональной стихией каждого поколения не приходится сомневаться. «Белый бунт» группы Clash и «Анархия в Юнайтед Кингдом» - Sex Pistols так же выражали свое поколение, как репертуар Фрэнка Синатры — свое время, а «Миссис Робинсон» и «Люси в небесах» — свое. Однако приручить движение, именно возникшее из АГРЕССИВНОСТИ тинэйджеров, оказалось нелегко. Музыкозаписывающему бизнесу пришлось потрудиться. (Пусть они и имели опыт, сам метод отрыва сообщения от его смысла был прекрасно использован бизнесом и средствами массовой коммуникации уже не раз.) Общими усилиями общества, музык. бизнеса и части самих punks движение было доместицировано и кастрировано в несколько лет. Сохранив внешние агрессивные атрибуты: металлическую неприятность звукового оформления, кожу, сталь и черные одежды (превратив их в утрированно театральные), punk-движение лишили его антисоциальной сути. (Punk-движение было близко к анархизму, было как бы его дада-вариантом, нигилизмом.) Тщательно остриженные и замакиированные punk и post-punk группы играют сегодня роли бунтовщиков, одетые в одежды бунта (выполненные авангардными дизайнерами) и издавая звуки, каковые положено издавать бунтовщикам. Clash превратились в такую же странствующую театральную группу, как и Kiss. Даже откровенно тяготевший к культур-фашизму Билли Идол приручен и оформлен в образ свежего атлета. Кажется, вот сейчас он предложит публике покупать только зубную пасту «Сигнал», вынув тюбик из кармана. «Pretenders» — название одной из групп, может служить символической характеристикой punk-групп сегодня. Порой кажется, что Нина Ричи или Елена Рубинштэйн производят post-punk группы вместе с одеколонами.
Новейшие, восьмидесятых годов звезды и супер-звезды поп-музыки близки к Микки-Маусу, Батману, Доналду Дак, Супермэну и персонажам Визард оф ОЗ. Дедушками, первой моделью этой серии являются несомненно знаменитые Kiss. «Свирепые, огнедышащие, блюющие кровью… безумцы» (цитата из Фанзина) на семиинчевых платформах достигающих колен сапог, они были названы Gallup Poll, как предпочитаемая группа американских тинэйджеров в 1979 г. Дженни Симмонс, прославившийся ненормально длинным языком, им он умело манипулирует во время концертов, похож в мэйкапе одновременно на Дракулу и прибежавшего из комиксов ящера-бронтозавра. Интересно, что Фрэнк Синатра в свое время был кумиром девочек того же тинэйдж возраста. Налицо явная инфантилизация вкусов подростков.
Мужчина совершенно разгромлен в новом издании рок-стар. Только примеров Майкл Джаксона и Принца достаточно, чтобы иллюстрировать процесс иммаскуляции. Не мужчина, не женщина, но смесь — трансвестай, смахивающее одновременно на экстра-террестриал существо прыгает по сцене. Существо вызывает вначале неприязнь и недоумение, позже — стыд за него, и в конце концов жалость к уродцу-обезьянке. Неопределим не только пол уродца, но и раса. Дабы покупатели пластинок и видео сумели преодолеть подсознательный расизм, в целях безграничного расширения рынка кожу Джексона подбелили, выпрямили и выкрасили негритянский колючий кустарник волос, искромсали нос и губы. Любопытно, что писклявое существо воинственно антисексуально. Широко разрекламированная virginity Майкла Джаксона из частей в имидж «стар» 80-х годов, дабы делать большие деньги. Если коротконогий и жопастый Род Стюарт, похожий на обрюзгшую хозяйку борделя на пенсии, сочится жирным сексом 70-х, «Я-эпохи», то хрупкий ET-травести Майкл Джаксон и вульгарный до тошноты latin-antilover маленький Принц (машущие конечностями в сопровождении ансамбля балетных пэдэ в костюмах балетных хулиганов) — есть барышни-старушки нового времени — эпохи пресной информативной революции бухгалтеров. Английский стиль изгнания мужественности, вполне в традиции ветхой англо-саксонской эксцентричности выживших из ума джентльмэнов, коллекционирующих женское интимное белье — это Бой Джордж.
Женщины отделались куда легче. Тина Турнэр в реинкарнированном виде хотя и смахивает на лесбиянку и садистку одновременно, и на блатную, только что освободившуюся из сибирского лагеря, и намекает на испорченные радости, которые могут внести в жизнь «бондаж и дисциплина», все же остается очевидной женщиной. Хотя и немногие мужчины, очевидно, представляют свой идеал в виде Тины Турнэр.
Несмотря на его культурную легковесность, феномен поп-музыки следует зачислить в новейшие феномены нашего времени. Содержание сообщения, несомого пластинкой или видеоклип в лучшем случае второстепенно (так же, как и секс, «поп» не имеет знака. «Рок-энд-ролл за мир» — нонсенс), важен сам факт присутствия поп-музыки в жизни вот уже нескольких поколений санаторной молодежи. И теперь уже молодежи всего мира. И не только молодежи. Медиа же, разумеется, возвела исполнителей «поп» в ранг героев нашей цивилизации и спешно присоединила их к Пантеону человечества.
Все это не так безобидно, как кажется. Непомерное изобилие музыки угрожает мышлению. Социальная мода необыкновенно могущественна, и индивидуумам невозможно противостоять массовому психозу, потеснившему, а для некоторых возрастных групп (в случае подростков) диктаторски убравшему беседу, обмен мнениями из мест человеческих сборищ и заменившему речь музыкальным шумом. Сама — эмоции, стимулируя эмоции, поп-музыка противоположна мышлению. Враждебна мышлению.
Неужели никто не манипулирует увлечениями человечества, когда из других кулис (сами, без тычка в спину?) выпрыгивают Майкл Джаксон, Принц, Бой Джордж и вся банда? Невозможно доказать, разумеется, что верховное главнокомандование санаторной цивилизации, его старейшины, единожды собрались, скажем, в Женеве и решили поощрять распространение поп-музыки и управлять ею. И выбрали комитет, надзирающий за деятельностью музыкозаписывающего бизнеса и назначили хотя бы по одному представителю в каждую музыкальную и видеокомпанию. Вероятнее всего, такого комитета не существует. Однако не следует забывать, что санаторная цивилизация обладает достаточной гибкостью, чувствительностью и способностью к присвоению-обезвреживанию новых культурных явлений. (Невозможно было представить, что Clash, кричавшие в 1977 году «Бунт! Бунт! Я хочу бунт! Я хочу мой собственный бунт!» — уже через несколько лет станут приличной, кастрированной группой.)
Санаторной цивилизации выгодно сегодня приковать свою молодежь к «walk-man», к радио, к Н1-Ф1 и теле, выгодно кормить молодежь музыкальным шумом, выгодно популяризировать поп-легенды в ущерб легендам о Мужчине-воине, выгодно, чтобы в видео-сценках молодые мужчины, одетые, как дети в детском саду, высмеивали свою собственную мужественность. Подросток на пороге половой зрелости, старая бл…ь, кастрат и гермафродит — вот герои поп-сцены сегодня. Но мужчина? Где же мужчина?
Мужественность изгоняется потому, что она представляет собой ненужные и враждебные санаторию и его укладу жизни качества: воинственность, самостоятельную волю человека, его достоинство. Именно они опасны для санаторного общества. Задача санаторной цивилизации — отвлечь молодежь и провести ее без крупных волнений в спокойный период, в тихие воды, лежащие где-то за тридцатилетием.
Если искусственно, путем трюков продержать поколение в подростковой стадии как можно дольше, не давая совершиться превращению подростка в молодого мужчину, возможно таким образом выпустить пар из раскаленного котла и избежать взрыва. Даже администраторы куда менее поворотливой разновидности санаторной цивилизации, ее восточной — советской модели, и те поняли наконец усмиряющее, пасифицирующее влияние поп-музыки на молодежь и приобщили ее к арсеналу средств оглупления.
№15, 16 июля 2010 года
