Андрей Седых
Вариации на тему о поджоге
Первая неделя января была в редакции трудной. Советские агенты честно отработали свои тридцать сребреников: кабинет редактора — если можно назвать кабинетом застеклённую клетушку — был уничтожен огнём до основания. Сгорел не только письменный стол, но и часть архива, много рукописей, писем и пр. добра. Поджигатели оказались мастерами на все руки: перед тем как залить стол и кресла газолином, они обыскали ящики и произвели выемку кое-каких понравившихся им вещичек. По невежеству своему они забрали на 50.000 долларов чеков и «мони ордер», не зная, что предъявить их к оплате нельзя: все чеки, банковские и почтовые, выписаны на имя корпорации «Новое Русское Слово» и никто кроме нас не может сдать их в банк. Во всяком случае, поджигатели оказались и ворами.
Пройдёт немало времени прежде, чем помещение редакции станет пригодным для работы. Всё это довольно утомительно и, естественно, вечером хочется немного развлечься и почитать на сон грядущий что-либо приятное, для собственного удовольствия… Среди книг, которые я ежедневно получаю для отзыва, оказалась неизвестно кем присланная брошюрка, напечатанная довольно небрежно на пишущей машинке и размноженная при помощи «Кзерокса». Так сказать — местный, эмигрантский самиздат. На титульном листе имени автора нет,— об этом нужно самому догадаться. Но главные действующие лица в брошюрке названы собственными именами и, поэтому, не приходится особенно теряться в догадках.
Брошюра посвящена «Льву Давидовичу Троцкому». По форме это довольно беспомощное и не очень грамотное подражание передаче какого-то воображаемого «революционного радио» в Нью Йорке. Открывается это сочинение сенсационным сообщением:
«Жалкая буржуазная оборона! Баррикады на Пятой авеню».
Дальше из радиопередачи выясняется, что в Нью Йорке происходят кровавые события. Со стороны Бруклина на Манхаттан наступает «пуэрториканская дивизия» и по Бруклинскому мосту проходит «моторизованный корпус 8-й интернациональной имени товарища Будённого бригады». На Парк авеню уже начались «пожары и погромы».
Кто же руководит этим восстанием? Анонимный автор памфлета сообщает, что это — небезызвестный «герой мира — генеральный главнокомандующий Лимонов». Главнокомандующий «лично приехал прошлой ночью на 62-ю улицу» и арестовал русскую манекенщицу Елену, с которой у «героя мира» есть кое-какие счёты: манекенщица Елена была его женой, сбежала от почтенного супруга и получила развод… Дело житейское, такие прискорбные случаи бывали и раньше, но «Елена предала интересы нашего великого учителя», «изменила его телу» и «оставила незаживающую душевную рану».
Так как без «секса» в подобных литературных произведениях не обойтись, вся «радиопередача» основана на истории страшной измены Елены «вождю» и «учителю». Молодую женщину предают суду революционного трибунала, а
«остальных манекенщиц господина Золи — его самого и челядь добивали лимоновские ребята».
Золи, очевидно, был главой фирмы, для которой работала Елена. «Приговор был подготовлен заранее», но некий Байэр оглашает его по радио: смертная казнь. В революционный Высший Суд Мира входили
«товарищи Янь Пинь, Франсуа Рихтер, Патриция Хёрст, Вивиана Рейбл, Чарлз Мэнсон, Валентин Пруссаков и Конрад Байер».
Далее описывается казнь,— Елена выразила желание окончить свою жизнь под ножом гильотины, «как Мария Антуанетта» и её ведут… Читатель извинит, если я не приведу здесь цитат,— отвратительных и непристойных, которые могли быть написаны только утончённым садистом.
А что же революция? Она «углубляется». Голос дикторши сообщает, что
«сегодня по приказанию генерального вождя Лимонова семейные отряды приступили к ликвидации высшего сословия».
И дальше строки, достойные маркиза де Сада:
«Были расстреляны, заколоты, забиты насмерть все или почти все представители первых 200 богатейших семейств Америки. Приговоры приводились в исполнение в основном желающими — детьми-подростками, т.е. младшими членами семейных отрядов».
И вот ещё:
«В Централ-парке, где расквартирована в палатках 76-я непобедимая дивизия, состоящая из мужчин, женщин и детей всех возрастов и всех форм сексуальной жизни, состоялась аффектированная (?) манифестация, во время которой были принесены в жертву революции четыре кинозвезды, восемь кинорежиссёров, пятнадцать сенаторов. Всего 27 человек. Они умерщвлены различными способами».
Нет, кажется, я выбрал для чтения на сон грядущий неправильную книжку… А всё же интересно знать, какие талантливые авторы живут в нашей среде и о чём они мечтают. Полезно и интересно ознакомиться с психологией «главнокомандующего». Вот он «терпеливо объясняет» одному из солдат 3-й революционной дивизии, что
«человечество будет счастливо только при условии полного разрушения. ПОЛНОГО РАЗРУШЕНИЯ требую от вас я — ваш учитель!».
И дальше выясняется, что генералиссимус не делает разницы между капитализмом и коммунизмом.
«Для нас это представители одной цивилизации — эти разные страны (?) в сущности стоят на одной основе. Русская революция, к примеру, была ужасающе буржуазна и стара. Менее нереволюционную революцию трудно себе представить. Почему так произошло? Потому что она не сумела разрушить прошлое. Мы должны суметь».
Они умеют. Врываются в квартиры «богатых мерзавцев» на Парк-авеню, бьют зеркала, мстят продажным красавицам насильственной смертью. Между прочим, врываются в дом «миллионера Г…» на Парк-авеню, фамилия его названа, дан и адрес, не совсем точный, и обращают там всё в «хаос». Картину Ренуара срывают со стены, растаптывают, разрезают на куски… Художникам вообще не везёт: Сальвадора Дали,— опущу все эпитеты, которыми награждает Дали анонимный автор радиопередачи,— ставят к стенке и тут же расстреливают «пять испанских товарищей».
Может быть — довольно? Меня, возможно, будут упрекать в том, что я напрасно «прорекламировал» это произведение, которое предназначалось для узкого круга последователей и единомышленников. Да нет,— нужно же знать, с чем мы имеем дело и какого рода мечтатели живут в нашей благодушной Америке. По наивности своей американцы гордятся Статуей Свободы,— первое, что увидели на рейде Нью Йорка миллионы иммигрантов, направлявшихся в поисках счастья в Новый Свет. А вот оказывается, что
«по предложению товарища В. Бахчаняна — революционного художника и мыслителя в фундамент статуи и в её внутреннюю полость уже заложены вчера несколько сот тонн взрывчатых веществ».
Честь взорвать Статую Свободы предоставлена не Бахчаняну, а «одному из зачинателей великой революции Чарлзу Мэнсону» (тому самому, который был приговорён к смертной казни за организацию убийства беременной киноактрисы Тэйт и ещё нескольких человек и теперь сидит в камере смертников в калифорнийской тюрьме). Мэнсон, с «неутолимым блеском разрушения в глазах», поворачивает рукоятку… Статуя Свободы взлетает на воздух и куски её исчезают в водах океана.
Каким богатым воображением нужно обладать, чтобы так перевоплотиться в убийцу и поджигателя! Последняя цитата:
«Здание «Нью Йорк Таймз» в огне. Продажные журналисты рассыпались, как крысы. Их вылавливали и загоняли в огонь.
Огромная буржуазная газета горит хорошо. Продажная бумага и краска — всё весело пылает. Взятие здания «Нью Йорк Таймз» — личный подарок 5-й дивизии главнокомандующему. Товарищ командующий Лимонов лично 17 минут лицезрел пожар.
Командующий отомстил «Нью Йорк Таймз» за 27 мая 1976 года, когда он и его друзья четыре часа демонстрировали против этой мерзкой газеты, но их игнорировали. Наши ребята, знающие каждый факт из жизни главнокомандующего и учителя, отомстили за него!»
Успокойтесь, читатель: это ведь только литературное произведение. Никакого пожара в здании «Нью Йорк Таймз» никогда не было. И разве кто-нибудь вообще поджигает газеты?!
«Новое русское слово» (New York),
№24.150, 11 января 1977 года
